Это – мой новозеландский дневник, который я писал по ходу дела. После написания текст почти не редактировался, разве что были устранены всякие опечатки (не все). Поэтому более ранние соображения и информация могут противоречить более поздним. Систематизировать его меня ломает, да, может быть, это и не нужно. Единственное, что я сделал, это озаглавил записи каждого дня, хотя заголовки отражают содержание не полностью. Если хотите найти что-то конкретное – к вашим услугам команда «Поиск».
19.02.05. Прибытие в Окленд и первые впечатления
21.02.05. Школьные впечатления.
22.02.05. Продолжение школьных впечатлений.
23.02.05. Погода, запахи и интернет-кафе. Первое развенчание мифов.
24.02.05. Многоголосие культур.
25.02.05. Музыка, катание по горкам и кое-что о системе образования.
27.02.05. Покатушки по Окленду.
28.02.05. Дороги и продолжение образования
01.03.05. НЗ – страна победившего социализма.
02.03.05. Транспорт в Окленде.
03.04.05. Эксперименты с раковиной.
13.03.05. Pasific Festival. Особенности новозелландской культуры. Музеи и космополитизм.
18.03.05. Как кивосы воспринимают Россию. Особенности новозеландских домов и пищи.
19.03.05. Неожиданные открытия. Окрестности Окленда.
27.03.05. Покатушки по Waikato.
31.03.04. Избавление от шлемов.
01.04.05. Ночная жизнь Окленда и жизнь новозеландской валюты.
10.04.05. Приливы, образование и менеджмент.
13.04.05. Кривожопистые улицы, букинистический, бизнес.
18.04.05. ЧП национального масштаба. Waitakere Rangers.
22.04.05. Всякая всячина и страшная NZIS.
30.04.05. Попытка сделать творог.
09.05.05. Northland (Bay of Islands).
13.05.05. Демократия в действии.
03.06.05. Веллингтон, Данедин, Роксборо.
07.04.06. Queenstown и Крайсчерч.
Итак, чуть меньше суток назад я таки вылетел в Окленд (Новая Зеландия, в дальнейшем – НЗ) с пересадкой в Сеуле. Шереметьево-2 возненавидел сразу, как вошел. Вернее даже до того, как вошел. Бардак редкостный, понять, куда идти, невозможно абсолютно, планировка неочевидная. Домодедово и даже Шереметьево-1 куда лучше. Интересно, в России когда-нибудь начнут думать о чем-нибудь, кроме охраны и безопасности? Например, об удобстве пассажиров… Или о том, что мордатым секьюрити попахать полезно было бы… Хотя погранцы и внутренний спецконтроль – весьма милые и толковые люди. Зачем только ботинки с меня сняли, непонятно…
Летайте самолетами Korean Airlines. Во-первых, с учетом малоподвижного образа жизни в самолете, кормежка вполне достаточная и очень вкусная (хотя макароны над Пацификой почему-то отдавали половой тряпкой, ну да ладно – может, это специи такие). Во-вторых, очень симпатичные кореяночки-стюардессы… Интересно, почему на Сеульском рейсе общаться с кореяночками на ломанном английском было приятнее, чем с соотечественницей на чистом русском? Любовь к экзотике, наверное… Интересно, любят ли экзотику кореяночки… Говорят, в интересе к экзотическим партнерам есть некоторый адаптивный смысл – в критических ситуациях какое-нибудь экзотическое сочетание генов может выжить, когда остальные погибнут. А вот если ситуация стабильная, то экзотическое сочетание генов никому в популяции на фиг не нужно – все, что можно было приспособить, уже приспособилось, и новое, скорее всего, будет неадаптивно. Интересно было бы закоррелировать влечение к экзотическим партнерам с общим уровнем стресса… А то вдруг я, затраханный российской действительностью, подсознательно просчитываю варианты надежного продолжения рода, а у кореяночек все хорошо, и им никто, кроме корейцев не нужен. Во будет облом-то, а?
Великий и могучий русский язык. «Пристегните ремни на случай по(зажевано) падения самолета (пауза) в зону турбулентности. Ошибка в одной букве, а на слух воспринимается совсем не так…
После разнообразных ТУшек (и затесавшегося среди них 737 Боинга), на которых мне приходилось летать, аэробус А320 и Боинг-747 приятно поражают большими расстояниями между креслами. По крайней мере, коленки в предыдущее кресло не упираются и можно даже позу менять. Да-с, иногда хорошо быть с толпой – чем больше народу в самолете, тем дешевле, а чем дешевле – тем больше можно позаботиться о комфорте. Помнится, плакался мне как-то представитель одной из небольших компаний, владеющей одной тушкой и одним АН-24 (зверь-машина!), что компании с аэробусами вытеснили их с курортных направлений… С другой стороны, не гонять же аэробусы куда-нибудь в Ухту – там и ТУ-134 (80 посадочных мест) до конца не заполнишь…
А конкретный борт 924 Москва-Сеул был еще и полупустым, так что можно было разложиться на несколько кресел, что пассажиры и делали. Толком выспаться, правда, не удалось – из 8 часов полета 4 часа мы жрали и готовились к посадке. Зато бортовое радио предоставляет что-то около 20 программ, которые можно слушать через наушники. Их выдают тут же и в конце рейса собирают. Правда, программы одни и те же, что при полете в Сеул, что при полете в Окленд. Вообще, наушники – один из величайших нейтрализаторов (хотя и не абсолютный) одного из вредоноснейших изобретений человечества – музыкальных систем. Почему-то культура наушников импонирует мне гораздо больше культуры рупоров, которая весьма развита у нас – войдешь в маршрутку или в купе поезда – а там… голосят рупора… «муси-пуси…».
Приятно поразило, что Korean Air удовлетворяет любопытство редких пассажиров, высвечивая данные о полете вплоть до карты. Пассажиры, правда, интереса почти не проявляли, но ведь это уже их дело, не так ли? С советским подходом контрастирует здорово – летишь, смотришь на землю, и сиди-гадай, что видишь… Хорошо, Волгу по силуэту можно узнать, а вот что это была за широченная река примерно за час до Москвы при полете из Алма-Аты – до сих пор гадаю. Уже в сеульском аэропорту Инчон, до которого нашему Шереметьеву еще ползти и ползти, преимущественно раком, я подумал, что такой аэропорт могут сделать только люди, которым это интересно. Любопытно, я бы сказал… Интересно, везде ли поощряется ли у корейцев любопытство, или только в самолете… Наверное, не везде, ибо в ресторане транзитного отеля в Ильчоне (куда по определению кого только не заносит) некоторые официанты по английски знают только слово «доллар». Пожалуй, работай я в таком месте на такой должности, я бы чисто из любопытства выучил ресторанную лексику даже на китайском (если бы приходилось с ними работать). Так что, при поездке в Корею (или даже при проезде через нее) имеет глубокий смысл запасаться русско-корейским разговорником. А то на просьбу a «bill, please» тебе принесут воду (я так понял, что по-корейски она звучит похоже).
В связи со сменой часовых поясов начинаются какие-то клины. Интересно, а что происходит с пилотами и стюардессами, которое каждый день летают то в положении «солнце в одной точке несколько часов», то, наоборот, налетая на него с бешенной скоростью. Антиприродная какая-то профессия. Крантец чувству природного ритма, полагаю, полный.
Ожидаемого культурного шока я в Сеуле не получил – видимо, Мюнхен два года назад дал неплохую прививку. Хотя электронный ключ в отеле – явно не для такого дикого человека, как я, привыкшего в некоторые свои пристанища проникать с помощью Фомы Фомича и чьей-то матери. Из четырех возможных положений карточки в замке правильной оказалась, разумеется, последняя. И зачем эту карточку надо было потом вставлять в какую-то щель у входа я понял, только после того, как вставил и во всем номере зажегся свет.
А вообще, облетая шарик на самолетах, начинаешь понимать Гагарина и его «маленькую Землю».
Когда в иллюминаторе показалась северная оконечность НЗ, вдруг возникло странное ощущение несоответствия между затраченными усилиями и достигнутым результатом. Сидел попой в кресле, тебя кормили-поили, а ты вдруг оказался на другом конце земного шара. И главное, не увидел за это время абсолютно ничего кроме отражения луны в крыле самолета. Пожалуй, 15 километров перемещения по узколу Купань-Переслваль принесли гораздо больше эмоций, чем 15000 на самолетах корейских авиалиний. Есть, видимо, что-то эзотерическое в русской поговорке «Тише едешь – дальше будешь».
Аэропорт Окленда по-хорошему провинциален. Как какой-то небольшой и чистенький вокзал… шут его знает где – в России на сколь угодно чистом вокзале всегда найдется спитая харя, а тут – нет. Офицер карантинный офицер долго ковырялся в подошвах моих говонодавов в поисках частиц почвы. Не нашел и заявил, что эти говнодавы чище, чем некоторые люди. Его коллега оказался соотечественником. Мило поговорили по-русски на тему распространения нашего по планете.
Окленд производит впечатление огромного интернационального плавильного котла. Множество вывесок одновременно на английском, китайском и корейском. На улицах европейские, корейско-китайские, индусские и масса совершенно экзотических лиц, скорее всего – пацифика и маори. Интересно, выйдет ли из этого котла какой-нибудь принципиально новый сплав или все его ингридиенты расслоятся. Пока межнациональных парочек на улицах гораздо меньше, чем мононациональных. И международное разделение труда тоже прослеживается – покупатели в супермаркетах в основном европейцы, а продавцы – индусы, пацифика и т.п. Чтобы управлять такой сложной плавкой, нужны мозги. Интересно, хватит ли их у НЗ правительства.
Окленд – разлапистый одноэтажный город, кроме центра. В центре модерновейшие стеклянные небоскребы и «небесная башня (Sky Tower)», под которой в информационном центре вам популярно объяснят, как добраться до нужного места. Автобусы дорогие (цена зависит от расстояния, минимум 1.30$), но в них всегда свободно и даже есть место, куда взгромоздить рюкзак. Доехать из аэропорта до Sky Tower – 15$ на автобусе (про бесплатные автобусы из аэропорта мне нагнали). Погано, что нет единой карты движения общественного транспорта, а есть только отдельные листы, касающиеся маршрутов движения отдельных автобусов. В городе жарковато и влажно, но дует ветерок, поэтому такая погода вполне переносится.
Шмотье и еда заметно дороже, чем в Москве, компьютерные причиндалы и электрика – примерно в ту же цену. Всякая мелочевка – преимущественно китайская. Розетки в НЗ экзотические – три плоских штыря под углом друг к другу. А адаптер с евровилки стоит ажно 14 баксов (у нас такому хламу красная цена – бакса 2). Купил за 100$ б/у велосипед и за 25 – замок к нему. Если что – сопрут замок, велосипед оставят.
Слухи о том, что НЗ – страна велосипедистов, сильно преувеличены. Уже сейчас в Москве велосипедиста можно встретить не реже, чем в Окленде. Пешеходов, правда, кажется, еще меньше, особенно в одноэтажной части. Все рассекают на машинах. Крутых и навороченных, правда, не видел. А б/у продаются на каждом шагу. Стоят в основном 6-10 K$. Разумные правила дорожного движения: пешеход может переходить улицу где сочтет нужным и даже на красный свет, но водители обязаны пропускать его только на переходах и поворотах. К левостороннему движению пока не привык, причем основные проблемы не при езде на велосипеде, а при переходе улицы в пешем режиме. Хорошо, водители аккуратные.
Попытавшись сориентироваться в Окленде, я осознал, что солнце здесь ходит справа налево. Получил большое потрясение. Что в дополнение к левостороннему движению и смене сезона в полной мере дает прочувствовать понятие «антипод».
Немного о маразме. В НЗ не так давно была введена система тестирования по окончании средней школы NCEA (New Zealand Certificate for Educational Achievment). Введена она была потому, что на предыдущей системе многие проваливались. Сейчас этот NCEA все ругают в пух и прах, поскольку этот сертификат получают даже самые тупые и оный сертификат не говорит ни о чем. Главное, что этому сертификату никто не доверяет. Вам это ничего не напоминает? Альтернатива – Кембриджский сертификат, который признается по всему миру. Но получить его стоит денег. Какой сертификат получать – решает школа. Поэтому те, кто потолковее, идут в школы, где получают кембриджский сертификат. Для особо толковых детей существует странная система, когда в понедельник, вторник, четверг и пятницу они ходят в обычную школу, а в среду – в какую-то специальную. Для супер-пупер одаренных существует специальная школа – одна на весь Окленд, которая к тому же стоит немереных денег. По мнению аборигенов (по крайней мере, у которых я проживаю), учителя получают меньше, чем заслуживают. Учитель с 10-летным стажем получает 50-55 К$ в год (до вычета налогов – до 35% долой). Средняя зарплата по стране – 39 K$ (1 NZ$~20 руб). Проверить бы уровень учителей и выпускников… Может, потрясу при случае хозяйского сына – как раз школу заканчивает и, вроде как, кембриджский сертификат уже получил (здесь получение сертификата и окончание школы – процессы невзаимосвязанные, что кажется разумным). А вообще, читаешь местные газеты по поводу НЗ системы образования – все как у нас: есть министерство, в котором кому-то анонимному приходит в голову идея. Чаще всего, идиотская. Потому что за свои действия оно, по сути, не отвечает – прямо как у нас. И идею начинают претворять в жизнь. И, как и у нас, есть школы (только здесь это платные, а потому, якобы, приличные, школы), которые этим идеям сопротивляются. Правда, в отличие от России, провал в образовательной политике может на ближайших выборах снести правящую партию. Интересно, что нужно, чтобы снести правящую партию в России?
К вопросу о плавильном котле: из 10 кандидатов в НЗ парламент, которых Национальная партия выставила в Окленде, только трое – белые ( Pakeha). Есть даже один индус, который приехал в НЗ 7 лет назад. Либо я чего-то не понимаю, либо его лозунги более, чем популистские. На уровне «побьем супостата и все будет шоколадно».
Читайте местные газеты – узнаете много интересного. В 1998 году центр Окленда (то самое Сити с небоскребами) на 5 недель остался без электричества, после того, как накрылось 4 главных электрических кабеля. Все-таки люди, которые проектировали советскую ЕЭС были умнее.
25 апреля – день ANZAC (Australian – New Zealand Army Core). Во время первой мировой войны Австралийско-Новозеландский корпус пытался высадиться в Галлиполи (Турция), но погиб, видимо из-за ошибок командования. В России день Защитника Отечества – годовщина (если верить А. Суворову) позорного драпа Дыбенковских матросов от немцев. Интересно, а какие события послужили основой для подобных праздников в других странах?
Еще о маразмах. Почему-то в комнате меня регулярно преследовал какой-то тошнотворный приторный запах. На что я только не грешил: на цветы за окном, на ароматизацию белья, даже на ароматизацию газеты, которую читал. Наконец, загадка разрешилась. Оказывается, добрая хозяйка воткнула в розетку какую-то дрянь, которая нагревается и воняет. Выдернул, так добрая хозяйка, пока меня не было, опять воткнула. Здесь это, похоже, модно, судя по тому, что подобная дрянь в больших количествах продается в супермаркетах. По мне, так лучше свиной навоз под окнами вывалить – по крайней мере, продукт натуральный. В стране, которая позиционирует себя как экологически чистая, люди целенаправленно поганят воздух в собственном доме. Интересно, откуда у хозяйской дочки аллергия…
Слухи о том, что НЗ – велосипедный рай, оказываются преувеличены все сильнее и сильнее. Дорожек велосипедных в Окленде нет, машины проезжают с тобой впритирку (в Москве они психов вроде меня стараются объехать), и дороги у тротуаров просто усеяны битым стеклом.
Было первое английское занятие. Вел совершенно очаровательный малаец Линга – черный с белозубой улыбкой. Однако методическая мысль – на уровне ниже плинтуса, как и в московских языковых школах. Лишний раз убеждаешься, что учитель языка в первую очередь должен быть хорошим методистом, а уж в десятую – носителем языка и душкой-обаяшкой. Тоска зеленая, почти ничего нового а что есть новое – проходится по одному разу и почти никак не закрепляется. К тому же язык, которому идет обучение – какой-то мертвый. Заучивай слова, а шаг влево-вправо – если можешь – вперед, но раскручивать тебя на это никто не будет. Самое обидное, что коллеги-студенты и не рвутся. Большую часть времени идет работа вхолостую. Интересно, это у школ такая стратегия – затягивать обучение? И еще загнали меня в группу General English (да к тому же Upper Intermediate, в которой мне, по моим ощущениям, нечего делать) хотя про IELTS я на собеседовании с начальником типа учебной части говорил открытым текстом. В среду буду по этому поводу общаться со своим куратором. Проживание в семействе дает мне с точки зрения языка гораздо больше.
К вопросу о плавильном котле: в группе только двое Pakeha, остальные – японцы (их, по-моему в школе больше всех), корейцы, южноамериканцы.
С хозяйским сыном мы сегодня пообщались на тему системы образования в НЗ. Он сказал, что практикум у них на Science был – на уровне плотность жидкости померить. Спектроскоп, разобрав, сходу распознал как призмы для refraction. Поглядев в него сказал “ cool” и что с такими они не работали – только с призмами и мерили фокусное расстояние линз.
Сегодня первую половину дня вел другой преподаватель – Грег. Pakeha из местных, тоже душка-обаяшка. Но он, во-первых, неплохо владеет всякими методическими приемами, а во-вторых, похоже, искренне влюблен в свой язык. И при этом весьма толков. Так что толк вполне был. И у Линги сегодня как-то потолковее было. Может, зря я на него грешил. К вопросу о студенческой заинтересованности: когда я при случае ввернул какую-то идиомку, мужик протащился, как удав по стекловате. судя по всему, у них такие студенты – редкость. Интересно, о чем они говорят на родном языке…
Пообедать в городе реально можно за 7-8 NZ$. Прямо рядом со школой есть галерея, в которой куча лавок, торгующих едой и общие для всех лавок столы. На указанную сумму можно купить одно блюдо, которое еле помещается в огромной тарелке. Блюда очень разные, ибо лавки тоже разные: вчера я трескал у японцев, сегодня у индусов. Все вполне вкусно, если попросить неострое, тебе предложат неострое (у индусов я ел очень нежное мясо под соусом с рисом) и из-за стола встаешь с чувством легкого затруднения.
Сегодня решил проехать домой из школы новой дорогой и случайно нашел зоопарк. Надо как-нибудь сходить, только фотоаппарат взять. Интересно, что город вроде как экзотический, но фотографировать почти ничего не хочется – так, сделал несколько кадров в Сити. Кажется, нету у меня контакта с духами места. Или город просто не располагает…
Распространенье наше по планете: у хозяйского сына Мэтью (того самого, который разбирался со спектроскопом) тренер по фигурному катанию – русский (здесь, оказывается, и на коньках катаются).
Для интересующихся местным бытом: живу я в одноэтажном доме с небольшим участком и бассейном (шик по местным меркам). В доме немеряно спален (некоторые из них сдаются студентам вроде меня), две ванная, сортир/раковина/душ, еще сортир в гараже, где живет Мэтью (видимо, подальше от своей жестковатой мамаши), комнатка для всяких постирушек, кухня со здоровенным холодильником и посудомоечной машиной. По большей части дом, однако, напоминает какую-нибудь видавшую виды академическую дачу. Мебель весьма допотопная, хотя и прочная. Кормят на убой. Хозяин Питер говорит, что жена виновата в том, что у него брюшко.
 |
К вопросу о плавильном котле: в радиусе десяти минут ходьбы имеются две баптистских церкви, исламский центр, христианская церковь конгрегации (Самоа), чей-то молельный дом и наверняка что-то еще, про что я забыл. |
О грустном: по данным некоторых исследований до 60% молодежи хотя бы раз пробовали марихуану.
Ночью прошел дождь, с утра небо заволокло и было приятно-прохладно. Дороги тут настолько чистые, что после дождя можно ехать на велосипеде без крыльев и, представьте себе, ты вовсе не оказываешься заляпанным с ног до головы всякой дрянью. Надо заметить, что несмотря на пробки, воздух здесь очень чистый.
Сегодня я убедил хозяйку не втыкать мне больше в розетку всякую вонючесть. С трудом. Она что-то говорила про fresh air. Свиной навоз в чем-то лучше (это я ей говорить не стал, сослался на головную боль). Детергенты они, когда моют посуду, не смывают. Говорят, non toxic. Когда я усомнился, хозяйка разрешила мне смыть. Воду здесь вроде как экономят, но на этом моя хозяйка, слава Богу, не повернута.
Когда я спросил у Линги, существуют ли какие-нибудь английские песни, которые поют в компаниях, он сказал, что разве что попса. И признался, что песенная культура в НЗ не развита. Кстати, Линга утверждает, что его родная Малайзия – очень хорошее место для ведения бизнеса. Дешевая рабочая сила, проблемы с законом возникают только если у тебя есть оружие или наркотики (тогда секир-башка без разговоров).
В food gallery все, кажется, базируется на рисе. Или на макаронах. Надо найти что-нибудь без риса и макарон. Сегодня ел у кого-то, кто пишет иероглифами. У кого – так и не понял.
Наконец-то нашел приличное интернет-кафе. Из трех интернет-кафе, что попадались на моем пути, все три – китайские. И системы в них китайские. Про кириллицу я даже не спрашивал, потому что за стойкой в них сидят исключительно китайцы, а я их английского не понимаю ваще. Но в том, которое я нашел сегодня, по крайней мере, приятно находится. Товарищ за стойкой (как его называть, интернет-бармен что ли) сказал, что я могу приходить со своим нотебуком. Час работы в интернете стоит 2$. Еще якобы можно выходить в интернет из школы. Но реально за их компами невозможно сидеть – мерцают, сволочи. Из внешних носителей они воспринимают только флопповод, файл-менеджера (равно как и ворда, экселя и т.п.) у них нет в принципе, а девушка-дежурная по залу (китаянка), когда я показал ей флеш-карту, долго выясняла у меня, что этот такое и зачем она нужна. Дома у меня доступ в интернет через dial-up, с 9.30 вечера до 7 утра, когда хозяева не трендят по телефону (и то, разбираться с подключением будем только сегодня). Хозяйка, надо заметить, трендит много.
Все покупки, вплоть до автобусных билетов, здесь можно делать с кредиток. Причем кредитки принимают не только по пин-коду, но и по подписи. Так что если в НЗ сперли кредитку – блокируйте ее немедленно.
Сегодня у нас в доме Rubbish night – приезжает мусоровоз, который собирает накопившийся за неделю мусор. Здесь его сортируют, но как-то не очень активно.
Для справок: большинство магазинов открыто как минимум с 8 утра до 7 вечера, а продовольственные и большие магазины (malls) – и того дольше (некоторые с 8 утра до 10 вечера, а есть даже overnight).
О грустном: про то, что в НЗ вообще нет комаров, мне нагнали. Иногда парочка по ночам над ухом жужжит. И Грег говорил, что в лесах и парках они есть.
Еще о грустном: как сказал Питер (хозяин, у которого я живу), в Крайсчерче часто бывает смог. Дешевые дрова и уголь – все топят ими + температруная инверсия. Еще он сказал, что все Крайсчерчцы “have one eye” – типа, наш Крайсчерч круче всех, а все остальные – козлы.
Сегодня потряс Грега на тему подростковых стишков и песенок. Выяснил следующие интересные вещи:
1. Стишок
Down the river floats the axe
From the town of Byron.
Let it float by itself,
Fucking piece of iron.
он слышит впервые, и ничего похожего никогда не слышал. Видимо, это все-таки перевод с русского.
2. Что в английской культуре нету никаких ни подростковых стишков, ни стишков для взрослых – только для детей. Что лишний раз подтверждает, что русская песенная культура гораздо богаче английской – тут вам и частушки и стишки про маленького мальчика и т.д.
3. Что аналог Курочки Рябы в английской культуре есть, правда, в варианте гусыни, которая несла золотые яйца. Но, как и в русском, она была смягчена при обработке. Говорит, что подобные сказки пришли к англичанам из Германии и, может быть, там остались в необработанном виде. Надо будет потрясти Ребекку – немецкоязычную швейцарку из нашей группы.
4. Что в изначальном варианте сказки про спящую красавицу принц не целовал ее, а had sex with her, после чего она никогда не проснулась. Самое прикольное, что в русской культуре аналогов этой сказки нет. Похоже, она вообще не столь архаична, как Курочка Ряба. Равно как сказка про Золушку.
5. Что детская песенка “ A ring, a ring of roses…” возникла во время какой-то особой эпидемии то ли чумы, то ли еще какой-то дряни то ли в 16, то ли в 17 веке и в изначальном варианте описывала симптомы этой болезни. И вовсе там было не “all fell down”, а “all they died”.
Обедал у тайцев. Думал, нету там лапши, а она, блин, была, только внизу. Вообще, у меня возникает ощущение, что вся азиатско-тихоокеанская кухня базируется на очень ограниченном наборе продуктов.
Поначалу меня удивляло, что в Окленде меня каждый день обгоняет 1-2 велосипедиста. В Москве меня не обгоняют почти никогда. В какой-то момент на светофоре я прочитал, что написано у такого велосипедиста на рюкзаке. Курьерская служба. Этих ноги кормят, мне с ними не тягаться. Сорок тысяч одних курьеров.
А в окно периодически заносит музыку с улицы и от соседей. Правда, ненадолго. А вечером я убил на себе комара. Так что гонки это, что тут комаров нет.
Интернет-кафе, в котором я присасываюсь, оказалось не китайским, а корейским. Мужик даже пытался сказать пару слов по-русски, но я его понимал только с третьего раза. Кажется, я осознал, чем Окленд хорош для изучения английского: если ты поймешь английский всех обитателей Окленда, то ты поймешь английский везде.
Блин, докатились. Сегодня в 3 ночи я проснулся от музыки. Доходили какие-то ядреные басы от каких-то соседей. Причем не ближних. Так что на мечте о НЗ (по крайней мере, об Окленде) как тихой стране можно ставить крест. И водил с бумц-бумц музыкой на всю ивановскую здесь даже больше, чем в Москве. Преимущественно пацифика, но от этого не легче. В газетах, правда, промелькнуло, что в районе, где я живу, больше трети жителей – свежие иммигранты (а иммигранты здесь в основном пацифика и ЮВ Азия/Китай/Корея/Индия), но от этого, в общем, тоже не легче. Так что если работать в Окленде – то только за большие деньги и тщательно выбирать район и место расположения дома. Чтобы не рядом с двухрядной основной городской улицей, по которой тачки пердят день и ночь.
Съездил на велосипеде в Piha – один из красивейших пляжей на западном побережье полуострова. Всего-то 30 км в один конец, но надо перебросить около 500 м по вертикали. Дорога от Окленда в основном идет в гору, потом на второй половине – вверх-вниз и где-то на последних 4-5 км – круто вниз. Туда – обдирал тормозные колодки, обратно – вел велосипед в руках. Если идешь не по той стороне, каждый считает своим долгом сказать или просигналить тебе об этом. И это правильно. Когда ехал обратно, уже катясь под гору, думал только об одном: и как я сумел сюда взобраться. Вообще, стратегия катания по горам должна как-то отличаться от стратегии катания по равнинам: когда, уставший, долго едешь вниз, то при попытке въехать на самый небольшой подъем мышцы отказывают. Пришлось уже на пути вниз забуриться в какую-то кафешку, медленно уплетать там салатики, глушить воду (она там стоит в кувшине и денег за нее не берут) и отдыхать. Зато дорога обалденно красивая. И на древовидные папоротники я там насмотрелся. А песок на пляже темный и в нем явно чешуйки слюды. Купаться в океане мне не понравилось: вода невкусная и глаза щиплет. А поскольку бултыхался я там в прибойных волнах, избежать попадания воды во все места ну никак нельзя. Если бы то же самое, но в пресной воде… Или хотя бы в такой воде, как в Балтийском море… Приливы/отливы вокруг Окленда высотой около трех метров (ого!), но в Piha литораль песчаная и неинтересная. Нудистских пляжей, говорят, нет. По крайней мере, Питер не слышал. Лишний раз подтверждаю, что несмотря на многочисленные утверждения соотечественников о слишком жарком и влажном климате в Окленде, он здесь переноситься гораздо легче, чем баня после грозы в Москве (а даже чем и сухое, но жаркое лето в Москве). То, что они считают очень жарким (~25C, как сегодня), у нас считают просто жарким, + ветер + чистый воздух + отсутствие пыли. Плюс ночи длиннее, поэтому нету такой изнуряющей ночной жары, как в Москве.
Воспитательницы детских садов получают здесь от 10 (без подтверждения квалификации NZQA) до 16$/ч (с подтверждением квалификации). Для сравнения: хозяйский сын Мэтью, 17 лет, подрабатывая официантом, получает, в разных местах, от 10 до 20 $/ч, минимально разрешенная зарплата – 8$. Посему воспитательницы – в жутком дефиците. На страницах объявлений о свободных вакансиях раздел “образование” забит в основном объявлениями о вакансиях такого рода. Моя хозяйка Кэролин работает такой воспитательницей. Своего ребенка я бы ей не доверил. Читает она исключительно тупые женские журналы. У нее есть дочь 2.5 года, ужасно горластая (что я отношу на дурное влияние мамаши, ибо мамаша тоже не тихая). Вчера, когда ребенок на нее почему-то сблеванул, она начала орать. Отвратительно ей это, видите ли. Все-таки детей надо любить, а не воспитывать. Особенно собственных. Подозреваю, что это – средний уровень местных воспитательниц. Блин. Тут никакая NZQA не поможет. Великие способности этой конторы, правда, уже очевидны по местному варианту ЕГЭ – NCEA, который пинают все, кому не лень, и из-за которого лейбористам предрекают пролет на ближайших выборах. Самое прикольное, что при общепризнанном низком уровне местных школьных учителей учителя из-за бугра (ладно бы из России, а то ведь и из UK и из USA) должны трахаться с получением лицензии где-то с год (причем не просто трахаться, а переучиваться). Причем трахаться с той самой NZQA, которая не способна сделать нормальный школьный экзамен. Чиновники работают для себя.
Солнце здесь поганое. Загар у меня слабый, а краснота есть. До сих пор. Хорошо хоть, не облезаю.
Вчера случайно увидел на двери велосипедного магазина объявление о существовании Auckland Cycling Tour Association. Позвонил по указанным там телефонам и сегодня катался с ними по Окленду. Чем-то эта компания напоминает наши. В основном мужики лет эдак в районе 50 и старше. Весьма образованные и интеллигентные люди. Рассказали кучу баек про Маори до прихода европейцев. Оказывается, это они затащили в НЗ крысу и собак. До них в НЗ не было тварей с мехом. У них, вроде как, были подобия садов и даже что-то типа крепостей. Но ни колеса, ни металла они не знали.
Поездили по Корнуэльскому парку – очень красивый парк на холме с замечательными видами на Окленд. Парк частный, но доступ публике там открыт. В нем пасутся коровы (представьте, у нас в Нескучном коровы бы паслись). Местный клуб любителей старых автомобилей выставлял там свои автомобили. Столько раритетов я не видел нигде и никогда, причем все раритеты на ходу. Далее катались по побережью бухты – сам бы ни в жисть туда не забрался. Потом забурились в некое кафе, где членам этого клуба предоставляют скидки. Вообще, НЗ, похоже – страна скидок. Когда я покупал велосипед и аксессуары к нему, мне сколько-то скинули, в Food Gallery мне, как студенту, скидывают центов по 50, в интернет-кафе, когда я долго сижу, скидывают, и т.п. И про то, что кивосы блюдут фигуру и держат себя на голодном пайке – тоже враки. Порции у них такие, что даже я наедаюсь. Хотя толстых на улицах почти не видно. Потом ломанулись какими-то задворками к местному аэропорту. Проехали какими-то сельскохозяйственными местами. Там есть авокадовый сад, за которым приглядывает местный совет и в котором публика может на халяву собирать авокадо. Собирать там, правда, было нечего. На обратном пути заехали на некую ферму, где приобрели по дешевке клубнику. Клубника обалденно сладкая, не чета нашей. Продается коробочками и стоит около 5$/кг. Сейчас, говорят, конец сезона и в магазинах ее уже нет.
Зато в итоге в очередной раз получил красную кожу и рожу. Вообще местные жители мажутся кремами поголовно. Ультрафиолет, блин.
Правила дорожного движения здесь в чем-то просты и незамысловаты. Улицу можно переходить хоть где угодно, хоть на красный свет, но пропускать тебя обязаны только на зебре и при соответствующем сигнале светофора (надо заметить, и на зебре пропускают не всегда, хотя так, как у нас, не хамят). Велосипедисты могут делать то же, что и автомобилисты, например, поворачивать направо через три полосы (когда во время катания товарищи это делали, мне было слегка не по себе). Недавно в правила были внесены некоторые мелкие изменения, касательно прохождения участков с круговым движением, так об этом во всех газетах писали с подробными схемами. Велосипедисты должны обязательно иметь на голове шлем, но один из велосипедистов, с которым я познакомился вчера, шлем принципиально не носит.
И вообще нравы здесь просты и незамысловаты, что в чем-то приятно. Например: у нас дома в ванной нет никакого замка. Перед входом постучись. Не постучался и случайно вломился, когда там кто-то есть – никого это особо не смущает. Коллеги-велосипедистки вчера легко и непринужденно демонстрировали друг другу свои велосипедные штаны. И т.д.
Потряс Грега на тему английского эквивалента слова «халява», которую я определил как «something that is gained without any effort and cost but not in criminal way; that is nothing to be prod of». Грег предложил слово “windfall”. Типа, ветер дует и всякие фрукты сами собой падают на землю. По-моему, подходит.
В очередной раз пообщался с Питером по поводу НЗ системы образования. Картина такая. В государственных школах по 35 учеников в классе весьма низкого уровня. Что-то такое я, похоже, наблюдал сегодня в интернет-кафе. Дуры страшные… Платить за нее нужно 100$/год. Частные школы – в основном всякие церковные. Их дети учатся в такой школе, они платят за двоих 7500$/год. Но там приходится учить библейские тексты (нельзя сказать, что много – где-то по абзацу за неделю). Мне не показалось, что Джонатану (это их средний ребенок 10 лет) это доставляет удовольствие. Скорее, напрягает. И потом у них, я так понимаю, идея, что учиться надо заставлять. Судя по зажимам Джонатана, когда он пытался воспроизвести папе какой-то стих из первой книги Бытия (строк на шесть), методика не очень щадящая. За единственную на весь Окленд хорошую государственную школу нужно платить 10000$/год. Для справок: средняя зарплата – 35000 $/год. Как говорит Питер, церковь верит в образование, а правительство – нет. На фига же ему тогда skilled migrants? По рассказам Питера, когда учился он (лет 25 назад), учителя были весьма разные – были увлеченные, а были зануды. Практики по химии у него было много, вплоть до титрования. Сейчас, я так понимаю, изменилось мало что. Мэтью я, увы, потрясти по этому поводу не могу, поскольку он химию не изучает. Ее проходят в двух последних классах – 6 и 7, где она идет по выбору. В 5-м она обязательная, но, судя по читанному мной учебнику, скорее представляет собой сборник анекдотов.
Грег сказал, что для того, чтобы стать киви, необходимо и достаточно любить барбекю пиво, регби, и пляж. Не бывать мне киви. Правда, если верить Менделееву, химиком мне тоже не бывать: спирт не пью, в лабораторные раковины не мочусь…
Похоже НЗ – страна победившего социализма. В смысле, строя, где почти все живут на тройку с плюсом. Имеется:
Сегодня выяснилось, что три дня назад в НЗ приняли какой-то закон во поводу громкой музыки из автомобилей. Как сказал по этому поводу ехидный Грег, может, лет через пять что-то изменится.
Сегодня я испытал все три вида городского общественного транспорта Окленда: поезд, автобус и паром. Пришлось ехать к агенту по устройству на работу на северную оконечность Окленда. Вообще, город устроен ужасно. Во-первых, он разбит на две части широченной бухтой. Через бухту есть один мост (Harbor Bridge) в 4 ряда в каждую сторону. Бухту можно объехать, но это крюк километров сорок. Во-вторых, улицы узкие (редко больше двух рядов в одну сторону) и частые, то есть куча светофоров.
Велосипедам на мост въезд, вроде как, закрыт (хотя надо уточнить у коллег-велосипедистов). Я живу к югу от бухты, школа наша – тоже, а агентство находится сильно к северу. Поэтому пришлось пользоваться общественным транспортом. Мрак – город, которые нельзя проехать на велосипеде. С утра от дома до школы – поездом (самый быстрый, хздесь транспорт, проблема только, что в городе, по сути, две линии, и обе на юге). Два вагона. Колея здесь узкая, 1050 мм, поэтому вагоны больше напоминают Переславскую узкоколейку. На пути туда они были забиты как в Московском метро в середине дня. Школьники учится едут. Остановки здесь не объявляют принципиально. Билет до центра (25 минут езды) стоит 3$. У них еще есть так называемый discovery pass за 12$, который дает право пассажирам мотаться по всему городу в кааких-то границах. Когда я поинтересовался у кондукторши, входит ли мой пункт назначения в эти границы, она впала в затруднение. Куда-то пошла, вернулась и сказала, что вроде да. Так что весь день я мотался по этому билету. Более позднее дополнение. Дневной билет на автобусы Stagecoach (самая большая автобусная компания в НЗ) стоит 9$. А поезда регулярно не соблюдают расписание.
Конечная станция поезда – Britomart – чудо транспортной архитектуры. 5 платформ запихнутых под землю. Футуристический дизайн. Поезда дизельные и всю прелесть этого сооружения я прочувствовал, когда дизель выпустил вверх струю дыма. Ее засосало куда-то под потолок. Выяснилось, что все металлические столбы покрыты мелкими дырочками, из которых дует приточный воздух. Видимо, сверху идет отточная вентиляция. Поэтому несмотря на то, что поезда дизельные, вони там нет.
Более позднее добавление. Площадь перед Britomart'ом -- основной транспортный узел в Окленде. Кроме Britomart'а на ней расположена паромная станция (самое старое здание в Окленде) и куча автобусных остановок
После школы на север добирался автобусом. Предварительно пришлось перетсья в информационный центр (благо, рядом) и выяснять, как это сделать (единой транспортной карты Окленда, напоминаю, не существует). Выяснил. Пришел к остановке. Стоит автобус. Номера нет. Спрашиваю. Нужный. Сажусь. Потом водительница (здесь автобусы водят как мужики, так и тетки) раз тридцать говорила, что это за автобус и куда он идет. Как ее это не задолбало… Потом она долго с кем-то переговаривалась, потом риторически поинтересовалась, нету ли на борту механика, потом тронулась. Поехали. По дороге автобус сломался. Наша водительница передала нас коллеге на другой автобус, который был забит примерно как московский в середине дня. Школьники едут с учебы. Остановки здесь не объявляют принципиально, поэтому я периодически подкатывался к водительнице с вопросом, не это ли Browns Bay. Надо заметить, что северный Окленд гораздо приятнее южного. Он какой-то менее обшарпанный и задрипанный, в нем больше цветущих садов, более сложный рельеф и симпатичный вид на море и на один из то ли 37, то ли 58 спящих Оклендских вулканов. На обратном пути я решил проехать на перекладных через паром. И вот тут я, кажется, начал проникаться этим городом. По крайней мере, мне наконец-то захотелось фотографировать. Только возможности не было – из окна автобуса неудобно. Автобусы были полупустые, а к парому я вообще подъехал один во всем автобусе. С открытых палуб парома открывался замечательный вид на Оклендское Сити, бухту и закат. По бухте косяком шли парусные яхты, между которыми паром искусно лавировал. Оказывается, на паром можно брать велосипеды, причем абсолютно бесплатно. Только за свой билет заплати (9$ в оба конца – даром, можно сказать).
Совсем весело было дальше на поезде. Сперва объявили посадку на одном пути. Потом по платформе пробежал мужик и пригласил всех на другой. Все сели в поезд. Потом по платформе пробежал еще один мужик и пригласил всех в другой поезд, стоявший на том же пути. Пересели, поехали. И тут… в вагон влетело какое-то крупное насекомое, и начало летать, тепыхая крыльями. Насекомое вызвало неподдельный интерес у редких пассажиров. В конце концов оно село мне на спину, откуда я его аккуратно снял. Оно оказалось похожим на муху, причем когда я взял его пальцами, начало громко стрекотать. Вообще, леса и парки здесь полны всякими стрекочущими тварями. Поглядев на него с минуту, я воспользовался открытой дверью и выкинул его на улицу. Народ за мной с интересом наблюдал. Подняв вверх большой палец, я сорвал жидкие аплодисменты публики.
В ответ на вопрос одного из коллег, правда ли, что в Южном полушарии вода, сливающаяся в раковину, закручивается против часовой стрелки, мы поставили нижеследующий эксперимент.
Место проведения: г. Окленд, Новая Зеландия.
Материалы. Раковина и два водопроводных крана колониального стиля (отдельно – для горячей, отдельно для холодной воды ибо смесители для раковин в Новой Зеландии почему-то непопулярны). Затычка для раковины. Взаимное расположение кранов, раковины и сливного отверстия представлено на чертеже.
Ход работы. Сливное отверстие раковины затыкали затычкой. В раковину наливали воду ~ на 5-7 см по максимальной высоте и плевали в воду, чтобы визуализовать ее движение. Затычку извлекали (всегда правой рукой) и наблюдали за движением плевка. После первых двух экспериментов воду в раковине, перед тем, как в нее плюнуть, хаотически взбаламучивали рукой, чтобы погасить остаточное движение. Из-за того, что затычка неплотно прилегала к стенкам сливного отверстия, а также дороговизны воды в Новой Зеландии возможности долго ждать у нас не было. Также по причине дороговизны воды мы не использовали большие объемы. Температура воды в правом кране оценочно составляла около 20°С.
Результат эксперимента. В шести из семи случаев, когда для заполнения раковины использовался правый кран, наблюдалось закручивание воды по часовой стрелке. В одном случае вода не закрутилась вообще. Во всех четырех случаях, когда для заполнения раковины использовался левый кран, наблюдалось закручивание воды против часовой стрелки. Число экспериментов с левым краном было меньшим, так как горячая вода в Новой Зеландии еще дороже, чем холодная.
Вывод. Гонки это, что в Южном полушарии вода в сливных отверстиях закручивается
против часовой стрелки. Скорее всего, направление закручивания воды определяется
какими-то случайными факторами, в нашем случае – остаточными движениями воды
после ее наливания в раковину. Возможно, если дать воде полностью успокоиться,
направление ее закручивания будет воспроизводиться.
Автор благодарит семью Вильсонов за предоставленную воду и раковину.
Как я, блин, зол на отдельных представителей семьи Вильсонов. В два часа, в перерывах между двумя телефонными беседами Кэролин, спросил у нее, когда можно будет воспользоваться минуть на двадцать телефоном. Говорит, в полчетвертого. Сейчас почти четыре, а она все трендит и трендит. А у меня народ может разбежаться. И вместо того, чтобы обсуждать насущные проблемы, я страдаю всякой фигней, изучая, гуда будет закручиваться вода в сливном отверстии.
На weekend ездили в Rotoroa – город в 250 км от Окленда. Небольшой (70 тыс. чел) одноэтажный город. Стоит, по сути, на вулкане. Прямо посередь города – куча термальных источников. С чавканьем пузыриться грязь, валит пар. В городе воняет какими-то соединениями серы. Говорят, что пока в 100 км от города действует некий вулкан – все хорошо. Но вот если он по каким-то причинам прекратит действовать – тут у города начнутся проблемы.
Культурная программа была весьма насыщенной. С утра Джеки (преподавательница, которая нам это организовывала) повезла нас в местный лесной массив. Высоченные деревья непонятного вида, под ними – древовидные папоротники. Прогулялись вокруг озера (вообще-то, их там два -- зеленое и голубое) среди зарослей древовидных папоротников. Вообще, говорят, деревья тут растут с ужасающей скоростью. Потому тут любят выращивать сосну и развита деревообрабатывающая промышленность.
Следующий пункт – рафтинг. Оно конечно, интересно, но заплаченных 70$ не стоит. Где-то полтора километра трассы, тебя привезли, проинструктировали, ты поработал роботом, греб, когда говорили “paddle forward” или “paddle back”, держался, когда говорили “hold on” и т.д., потом увезли обратно. Зрелище красивое, как будто девственные леса, но в 200 метрах, а то и ближе, проходит дорога. Как-то все, блин, не по-настоящему. Выхватывается одна черта (течение и водопады), и никакой целостности восприятия.
Вечером – то, что называется Maori experience. Еще одна пускалка пыли в глаза, хотя по первому разу и интересная. У них в Роторуа есть институт культуры и напродных промыслов Маори. В городе вообще очень много Маори и вокруг много их земель. Институт реконструировал маорийскую деревню и устраивают нечто вроде концерта, силами самих же маори. Концерт это, правда, весьма условный, поскольку они не только что-то там изображают, но и рассказывают про культуру, обычаи и даже пытаются обучать каким-то словам (все они у меня из головы вылетели). Потом устраивается большой жрач со шведским столом, причем еда на столе приготовлена по технологии маори. В земле роют яму, в ней разжигают костер, сверху кладут обсидиановые камни, когда они раскалятся – на камни кладут мясо, овощи и сверху накрывают мокрыми тряпками. Очень вкусно, хотя и не аутентично: ни баранины, ни кур маори не ели. Из мяса у них были собаки (чем они кормили собак – я так и не выяснил), крысы и птицы. Что было из овощей – не знаю. Никаких метательных орудий они не использовали, а палками били противника в ближнем бою. Надо заметить, палками они владеют виртуозно. Равно как им очень хорошо удается орать, тяжко дышать, корчить рожи и вообще, вести себя угрожающе. Маленькие дети, которых родители имели неосторожность взять на это мероприятие, плакали и просились к маме.
Потом маори поводили публику по окрестному лесу. Замечательное место. В песчаных обрывах живут какие-то черви, которые святятся голубым. Привели нас на озеро, в котором плавают огромные рыбины (как местные, так и интродуцированные) и у которого маори медитировали. С той толпой, что была там, конечно, не помедитируешь.
Ночевали в приюте backpacker’ов – нечто вроде турбазы, только приличной. Номера на 4-5 коек, весьма тесные. Удобства общие, но чистые. Стоит около 25$/ночь, Есть возможность готовить и хранить еду, правда, в последнее время ее стали подворовывать из общих холодильников. Там же – бассейн с термальной водой (есть чуть ли не в каждом городском доме). Лежишь так в теплой воде, смотришь на папоротник на фоне звездного неба и думаешь… Что-то тут не то… Вторая ночь была ужасной. Рядом был какой-то дискач с басами, прямо под окнами веселилась какая-то компания… Прогулялся вдоль какого-то ручья – еще где-то музон… Джеки, правда, уверяла, что это нетипично, но, похоже, утверждение, что НЗ – тихая страна – это миф. Москва тише.
В воскресенье поехали в Wai-o-tapi – район выхода термальных вод. Показали нам извержение гейзера. Чтобы публика не ждала, каждый день ровно в 10.15 в гейзер кидают два куска мыла. После чего он извергается. И все у них так.
Собственно Wai-o-Tapu находится от гейзера минутах в пяти езды. Место совершенно адское. Помимо гейзера – выходы газов и растворов из которых где-то выпадает сера, где-то гидроокись железа, где-то – кремнезем, а где-то даже сульфид сурьмы. Очень красиво. Все ручьи там, судя по всему – разбавленная серная кислота. Даже скалы на вкус кислые. Кое-где чавкает грязь, в других местах конденсируются пары серы, где-то просто кипит вода… Турики бегают и фотографируются на фоне всего этого с пальцами в виде буквы “V”. Дескать, мы здесь были. До происходящих в глубине процессов им дела нет, ни их мощи, ни красоты они явно не понимают. Уроды-победители.
С нами ездили японские студентки – вот их интересует только «мы здесь были». Если их фотографировать – только на фоне чего-то крутого. Сфотографировал одну из них на ее же фотоаппарат как девушку, а не как приложение к месту – долго сопротивлялась и не понимала, зачем, но результат, кажется, понравился. Вообще, когда наводишь на них фотоаппарат, немедленно скалятся – думают, что улыбаются.
Обратная дорога навевала тоску. Почти все километры, за исключением небольших участков – пастбища и скотина, скотина и пастбища. Иногда попадаются леса. Саженые. Сосновые. Ничего в них не живет. На многих пастбищах – явные следы перевыпаса. Киви, похоже, очень гордятся тем, что у них 10% территории – заповедники и национальные парки. Про то, что на остальных 90% (по крайней мере, на Северном острове) у них ничего не осталось – они не упоминают. Джеки говорит, что в маленьких городках огромная проблема – drunk driving. Молодежь от скуки нажирается и гоняет на машинах. Морды, правда, друг другу, вроде как, не бьют.
Вопрос, как же кивосы выживают, волнует, оказывается, не только меня, но и самих кивосов. По крайней мере, Джеки искренне недоумевает, как люди могут получать 25К$/год, содержать семью и еще выплачивать ссуду за дом. А ведь делают. Подозреваю, именно отсюда огромный потребительский долг, в частности, по потребительским кредитам … Ой, как бы оно все не рухнуло.
Рассказал сегодня Линге анекдот про Рабиновича и лотерейный билет. Пришлось, правда, объяснить, кто такой Рабинович. Линга проперся. Интересная ситуация: малаец индийского происхождения прется от еврейского анекдота, рассказанного ему по-английски русским в Новой Зеландии. Все-таки есть у людей что-то общее. Потом Линга пересказал этот анекдот японской студентке, подошедшей к шапочному разбору и поинтересовавшейся, почему Линга так веселится. Японка не проперлась. Вот и думай после этого, какие различия в культуре сильнее: индивидуальные или национальные. Ведь и в России не все с этого анекдота прутся…
Грег нам некоторое время втирал про то, что есть два независимых друг от друга свойства нашей речи: понятность и грамматическая правильность. Я в качестве примера непонятной и грамматически неправильной речи привел анекдот про “How many watchs”. Грег сказал, что он понял только отдельные слова. Вывод: анекдот адекватный. Позднее добавлнение: оказывается, этот диалог -- из фильма Casablanka.
Штрихи к портрету: Sky Tower – самое высокое сооружение в Южном полушарии – было построено на деньги местного казино и задумывалась как часть казино. Это потом на нее приемники-передатчики повесили.
Как и мы кивосы нормально воспринимают, когда целуются девушки и с отвращением – когда мужики. Поэтому если мужик скажет про другого мужика “This is my boyfriend”, то это означает, что они голубые. Если же девушка скажет про другую “This is my girlfriend”, то это ничего не означает.
Сидел на веранде, попивал сок. А в Москве не посидишь…
Грег ругался по поводу ошибок в учебниках английского. Сегодня вместе с ним расставляли пропущенные запятые. Он говорит, что даже в газетах журналисты не могут правильно расставить знаки препинания. И что в High school (13-18) учат английскую литературу, но не учат ни грамматику, ни пунктуацию. Вообще, мы делаем очень много заданий типа «заполните пропуски» или «выберите правильный». Вот Грег и говорил, что авторы задания, скорее всего, думают одно, а на самом деле можно и по-другому. И что если мы будем писать тесты, писать надо «как правильно», а не как говорят на самом деле. Похоже, система тестов имеет общие пороки, будь то английский или химия, Россия или Новая Зеландия…
Добрался, наконец, до зоопарка. По площади он очень невелик – меньше старой территории Московского. Тварей там мало, но они живут на больших площадках и чувствуют себя вольготно. По зоопарку гуляешь, как по парку, ни клеток (почти), ни животных (почти) и очень красиво. Зато если животное вылезло, фотографировать – одно удовольствие. Сфотографировал аллигатора с полутора метров без всяких решеток и стекол. Видел знаменитую гаттерию, сфотографировать, правда, не смог. Сидит, тварь, под листочком и не шелохнется. Мрачная такая… Их, оказывается, в НЗ довольно много – около 100 тыс экземпляров, в основном, правда, по островам в проливе Кука, хотя есть и в заповедниках на Северном острове. Раньше их было больше, но их пожрали крысы и собаки. В НЗ есть целая программа, по которой их выращивают до 3-4-летнего возраста, а потом выпускают на волю. До ста лет живут, говорят.
Был вчера на Pacific Festival. За что люблю НЗ – за космополитизм. Такое смешение рас… Парк переполнен толпами народу, из всех углов – музыка (с ядреными басами – достали), куча палаток со жратвой и изделиями народных промыслов. Короче, как у нас, только ментов не видно. Однако почти ничего более или менее аутентичного. Вся жратва – вполне современная, только иногда с каким-нибудь подвыподвертом. Например, мороженое с фруктами подают в вырезанной нижней половине ананаса. Хотя парочка интересных блюд была. Например, какое-то блюдо с Кирибати (не помню, как называется) – фрукт вываривают до состояния джема, раскатывают в тонкие слоои и кладут сушиться на солнце. Очень напоминает подметки из абрикосов, которую я в свое время делал. Народные песни и пляски идут под такие басы из динамиков, что отсутствие аутентичности очевидно. И как-то в этих плясках ничего принципиально нового по сравнению с русскими народными и иже с ними не видно.
В НЗ разворачивается кампания по возвращению квалифицированных кивосов-экспатриантов. Оказывается, почти четверть людей, родившихся в НЗ и имеющих высшее образование, живет за бугром, преимущественно в Австралии. Судя по статьям в NZ Herald, экспатрианты относятся к идее скептически, ругаясь систему образования (тесты + высокий процент по студенческим ссудам) и сетуя на низкие зарплаты и высокие налоги. Прям как у нас. Правда, в отличие от России эта тема активно дискутируется.
Кстати NZ Herald – самая продаваемая в НЗ газета, по уровню примерно соответствует нашим нынешним Известиям. Что НЗ обществу, скорее, в плюс.
В банках реально брать кредиты под 7.6 (2 года) – 8.6 (плавающий срок) % годовых. Реально положить деньги на депозит под 6.5 – 7.5 % годовых (6 мес.). И NZ$ пока что растет. Рост, правда, продолжается, ажно с 2001 года и по отношению к US$ NZ$ за это время почти удвоился. Вопрос, что будет дальше. Ибо в стране большой потребительский долг и дефицит бюджета. В экономике, вроде как, бум, но за счет чего – я так до сих пор и не понял. Просто в случае резкого падения NZ$ можно здесь оказаться в ловушке.
Местный английский (по крайней мере, в NZ Herald) гораздо ближе к британскому, чем американский. Согласно словарю, при альтернативе британский/американский они используют британский вариант.
А все пищевые отходы здесь кидают прямо в раковину. У них в трубе стоит измельчитель.
Сегодня побывал в музее, который официально называется War Memorial Museum, а на самом деле – вполне себе краеведческий, только на очень высоком уровне. Помимо всякого, по выражению моей хозяйки “Maori rubbish” (весьма, надо заметить интересного, но требующего отдельного изучения), а также материалов по истории города, там есть замечательный зал, где стоят столы, в них ящики, а в ящиках – гербарии, кости, тушки птиц, насекомые. Короче, изучай – не хочу. Есть веб-микроскоп с выводом того, что видишь, на экран компьютера. В залах, посвященных мировым войнам – неплохая библиотека. Можешь самостоятельно подходить и брать книги, и прочитав – складывать в специальный контейнер, из которых их потом без тебя разложат по полкам. Кстати, в Окленде проживает 4/5 всех полинезийцев (включая маори), посему Окленд претендует на гордое звание столицы Полинезии. А до 60-х годов город был очень закрытым и патриархальным – бары закрывались в 6 вечера, магазины по воскресеньям не работали… И у них есть даже человек-символ «open up», то есть открытия города внешнему миру. Танцовщица, танцевавшая почти обнаженной в каком-то клубе в Окленде. В музее даже есть ее статуя в натуральную величину. Красивая была тетка.
Рядом с музеем в парке шел какой-то оперный концерт. Зрители сидели и валялись на траве, некоторые спали, кто-то сидел на принесенных с собой стульчиках или валялся на принесенных с собой же одеялах. В отличие от Pacific festival, зрители были в основном Pakeha, причем вполне почтенного возраста. Так что культурные различия все же имеются.
Похоже, Окленд, сам того не желая, ставит мировой эксперимент по выявлению общечеловеческих ценностей. Если существуют ценности высокого уровня, не обусловленные культурно, а присущие человеку как виду, то Окленд их рано или поздно выявит, потому что только они будут способны объединить столь сложный конгломерат людей и культур. Иначе Оклендцы рано или поздно передерутся. Интересно, ставились ли в истории подобные эксперименты? Может быть, Бразилия, где сплавились бледнолицые, индейцы и рабы-негры, но том ситуация чуть-чуть другая. В Окленде больше добровольности в объединении, хотя клинч между маори и Pakeha со счетов не сбросишь.
Город, как я уже говорил, в основном одноэтажный, за исключением Сити – прямоугольника где-то 3х3 км. Проблема транспорта решена немеряным количеством многоэтажных и подземных парковок. В одном из мест под парковку отведен целый квартал, но помимо этого парковки есть во многих офисных зданиях, а также куча отдельно стоящих парковочных зданий. Многим приходится добираться от парковок до офисов 1-2 квартала, поэтому Сити – единственное место в городе, где на тротуарах можно встретить кого-то живого.
К вопросу о свежем воздухе. Сижу я надысь в классе и чую – свиным навозом попахивает. Долго попахивает. Откуда, думаю, попахивает. Потом сообразил: мой сосед жует какую-то жвачку, видимо для освежения дыхания. Так вот, на небольшом расстоянии она пахнет ничего. Но как отодвинешься – натуральный свиной навоз.
Заканчивается первая неделя моего обучения в классе по подготовке к IELTS. Все грозились, что это страшно напряженные классы, что друзей своих видеть не будем… Напряженные. Но у наших одиннадцатиклассников, по-моему, все гораздо напряженнее. Интересно, где-нибудь еще могут также напряженно работать, как это делают отдельные товарищи в России? Более позднее дополнение в Китае. Правда, говорят, здесь так работают начинающие врачи – часов этак по 60-70 в неделю. Получают, правда, по здешним меркам, много – около 70 К$, но если посчитать на час да учесть налоги…
Вчера делал доклад в местном клубе велосипедистов (писал о нем раньше) о том, чем Россия хороша для велосипедистов. Народу понравилось. Судя по всему, впечатление на них произвела следующая информация.
Поменял сегодня homestay. Новая хозяйка Памелла – пожилая и весьма интеллигентная женщина, весьма напоминающая наших пожилых интеллигентных женщин. У нее есть “friend” примерно ее возраста из Ирана, которого я, правда, видел только мельком. Похоже, с ней, в отличие от Кэролин, мы общий язык найдем, и вряд ли она будет пытаться меня строить. Она обещала не напрягаться, если я буду опаздывать к ужину, сказала, что я могу пользоваться интернетом в любое время, согласовав его с другими студентами, которые тут живут. Что позитивно.
Таким образом, я побывал в трех кивусских домах, так что можно говорить о статистике. Статистика такая.
Кстати, большая проблема здесь – повышенная влажность воздуха, особенно зимой. Поэтому здесь не любят ничего влажного в доме. Для борьбы с влажностью используют либо dehumidifiers – нечто вроде холодильника, через который прогоняют воздух, вымораживая из него влагу) либо специальные системы, которые дороги.
Пожалуй, теперь можно охарактеризовать и НЗ кухню. Максимум пищи он и поглощают вечером, за ужином, называемым здесь dinner. Как объяснили мне друзья-велосипедисты, такое распределение связано с тем, что фермеры имели огромное хозяйство и тратили целый день на то, чтобы его объехать – не то, что наши крестьяне, пахавшие недалеко от дома. Поэтому вернуться домой к обеду не могли. Завтракают (breakfast) они на скорую руку всякого рода мюслями и прочими сухими кормами. Обед (lunch) берут с собой и разогревают в микроволновках на работе (микроволновки стоят даже у нас в школе), либо поглощают в многочисленных забегаловках, которые я уже описывал. Ужин готовят сами. Обед и ужин состоят, как правило, из одного блюда, которое намешивается из разных кастрюль. Три основных ингридиента ужина – рис, макароны или картошка; мясо или рыба; тушеные или свежие овощи. Многие блюда довольно трудоемки в приготовлении, но тут их выручают разные приспособления.
Карл Маркс и Фридрих Энгельс это не брат и сестра, а четыре разных человека.
Сидя сегодня в кресле около дома и наблюдая Луну сделал открытие: в Южном полушарии форму буквы «С» имеет не старый месяц, а молодой.
А еще новая хозяйка сказала мне, что Окленд административно – это не один город, а целых четыре: Auckland, Waitakere, Manuaku и North Shore (это который к северу от бухты и соединен с остальным Оклендом либо единственным мостом, либо кружной дорогой). Иногда местные горсоветы, правда, кооперируются, но, скажем, проблемы вывоза мусора каждый решает самостоятельно.
Пожалуй, новый Homestay мне определенно нравится. Полутораэтажный дом (стоит на склоне, поэтому одноэтажный с одной стороны и двухэтажный с другой). По дому бродят две собаченции и нагло требуют к себе внимания. Еще в доме живут ажно три кошки, но одна из них в доме почти не бывает (прямо как у предыдущих хозяев, только там собак в дом не пускали). Собаки кошек гоняют. Посуду, правда, приходится мыть вручную, поскольку у хозяйки нет денег, чтобы вызвать водопроводчика и подключить посудомоечную машину. Говорит, что водопроводчики бывают “tricky”. Типа, говорят, что все плохо, когда все не так уж и плохо. Для справок: работает она преподавательницей английского (учит взрослых) имея что-то около 20 часов в неделю. Говорит, сейчас иностранцев стало приезжать меньше, поэтому нагрузка сокращается. Дворик у нее небольшой, заложенный плиткой, и это минус. Как говорил Грег, здесь многие заливают свои дворы бетоном чтобы выпендриться, поскольку это дороже, чем разводить сад, и все видят, какой ты богатый. У предыдущих хозяев тоже все было залито.
Сегодня ездил по сельскохозяйственным районам вокруг Окленда в надежде закупиться яблоками. Пейзажи какие-то Хэрриотовские. Джеки и говорила, когда мы ездили в Роторуа, что здесь пейзажи больше всего напоминают Англию. Как выяснилось из общения с местными жителями, в том районе, где я катался, садов почти нет, а есть в основном скотофермы. Хотя я нашел какой-то сад, где продавали кукурузу и apple cucumber – огурец, который выглядит как яблоко. Вкус огурца, семечки внутри огуречные и даже горчит, как огурец. Лоток с ними стоит у дороги, написано, что сколько стоит и стоит honesty box – типа, кидать деньги сюда. И никого нет. Еще я заехал в местный винодельческий район. Вино здесь интересное: очень терпкое. Яблоки я все-таки закупил. На границе Окленда какая-то семья маори торговала ими с колес. 5$ пакет, в пакете – килограммов 7. Твердые и вкусные.
Кстати, еще одна характерная черта НЗ кухни – здесь за обедом пьют преимущественно воду. Иногда холодную, что странно сочетается с жирной пищей.
А с Роторуа выяснился прикол. По маори «рото» – озеро, а «руа» – два. Так что когда англоязычные товарищи говорят “lake Rotorua” они говорят «Озеро Два Озера».
По дороге в пригороды проехал мимо Queenstreet – центральной улицы Окленда. Там шла антивоенная демонстрация. Человек 300 шли по одной стороне улицы и скандировали что-то типа «Американские империалисты – главные террористы». Потоптались с руганью перед зданием одного из банков, которого они обвиняют в финансировании войны в Ираке. При этом перекрыв всю Queenstreet к явному неудовольствию водителей. Вообще, американцев здесь, похоже, недолюбливают. Нам как-то Линга долго втирал, какие они нехорошие. А когда я сказал велосипедистам, что в России ни в коем случае не следует представляться американцами, публика понимающе загудела. Правда, по моим ощущениям, основные активисты на демонстрации – это молодежь, которая так развлекается. С другой стороны, пусть лучше так…
А по ходу дела воспользовался местным общественным туалетом. Металлическая дверь в стене, нажимаешь кнопку, она тяжело сдвигается в сторону. Изнутри нажимаешь красную кнопку – дверь задвигается. Внутри весьма чисто и просторно. Чтобы выйти, нужно нажать зеленую кнопку. Ощущение, что ты оставляешь там что-то ценное, что подлежит строгому хранению.
Ночью какие-то уроды гоняли за окном басовую музыку. К 11, правда, прекратили. Хозяйка с утра сказала, что если что, чтобы я говорил ей, она будет разбираться.
После очередной смены преподавателя у нас наконец-то стала вести тетка, которая, судя по всему, понимает (хотя может, и неявно), что такое методика. Некоторые предыдущие преподы тоже понимали, но собственной методической мыслью, судя по всему, особо не блистали. Эта блещет. После какого-то моего вопроса (типа, а сколько в английском двухбуквенных слов) поинтересовалась у меня, не ученый ли я. Получив положительный ответ, высказалась в том духе, что знаю-знаю, жила я с одним таким.
К вопросу о распознаваниях. Здесь не считается неприличным задать человеку вопрос “Where are you from”. Меня в основном принимаю почему-то за немца. Кстати, немцы – это единственная нация, которую я здесь могу спутать с русскими. Так что облажался фюрер со своей теорией…
Покупал сегодня в университетском книжном некую книжку. Парень, принимавший у меня оплату по кредитке, поинтересовался, не из Германии ли я. Получил ответ, что из России, выразил удивление, что там вообще есть банки. Пришлось объяснять ему, что у нас и банки есть, и медведи по улицам не ходят. В результате за книжку он с меня взял с десятипроцентной скидкой – как со студента.
Вчера перевели часы на зимнее время. Так что у нас теперь с Москвой разница 9 часов. А через неделю, когда в Москве перейдут на летнее, будет 8. А еще здесь близится конце финансового года, который здесь наступает 31-го марта, и по этому поводу идут распродажи.
По дороге из школы забрался на Mt Roskill – потухший вулкан по дороге к моему новому дому. Любовался облаками. Вообще, облака здесь очень разнообразные.
Памела рассказала сегодня про местную систему подготовки учителей. Оказывается, человека сперва учится на бакалавра по специальности а потом доучивается в School of education и получает бакалавара education.
Рассказал Памеле анекдот про кота-методиста. Ей понравилось.
Мой дом находится недалеко от бухты с крутыми склонами. По склонам – тропический лес с древовидными папоротниками и массой птиц.
Сегодня мой ноутбук был атакован муравьями. Открываю крышку, а они как ломанутся… Интересно, что они там нашли.
К вопросу о плавильном котле. Покойный муж моей хозяйки был ассириец из Ирана. Ее нынешний друг иранец. Сегодня к нам в гости заходил соседский мальчик – индиец. Пацану 4 года, но весьма смышленый.
Памела показала мне фотографию какого-то школьного класса, где она работала. Довольно много жирных детей. В какой-то газете написано, что 10% школьников в НЗ страдают ожирением и еще столько же – избыточным весом. Списывают это на junk food, и правительство озаботилось специальными программами в школах и даже работой с родителями. Видел девушку с надпись на футболке “I need chokolade”. Плетку она need, погонять ее, чтобы жиры стрясла.
Три дня катался на велосипеде по Waikato – одному из сельскохозяйственных районов НЗ. Относительно плоские долины с горушками. Исключительно пастбища, во многих местах со следами перевыпаса. Коров и овец – немеряно. За те 150 с лишним км, которые мы намотали в общей сложности, эту картину не нарушило почти ничто. Один мужик в нашей группе оказался из Шотландии, второй из Йоркшира, третий – совсем недавно иммигрировал из Глостера, где-то на ЮЗ Англии. Мне казалось, что местные пейзажи напоминают Херриотовские, но местные англичане утверждают, что это не так. Разницу мне, правда, внятно не объяснили. Единственное внятное, что я услышал – что в Шотландии основной строительный материал – камень, а в Англии (в т.ч. в Йоркшире, но Йоркширцы не признают себя англичанами) – кирпич. Все участки огорожены. Катайся по дорогам, сколько хочешь, но шаг вправо – шаг влево – частная собственность. А с учетом того, что просматривается тут все на многие километры, территория исчерпывается довольно быстро. И каждая дорога имеет свое название…
На радость местным фермерам, на пасху пришли дожди. Здесь это ливни, которые проливаются из набегающих облаков. То солнце, то налетает. А то, вроде как, и солнце, а дождь все равно идет. Зато радугу можно видеть регулярно. Она, как правило, очень близкая и роскошная – все цвета видны, иногда даже двойная. В газетах написали, что в одном из районов за час вылилось 60-80 мм осадков. Здесь, я так понимаю, это бывает регулярно.
Для байдарочников здесь не рай. Длинных рек почти нет. Большинство рек и речушек, по которым можно пройти на байдарке, протекают по сельскохозяйственным районам, из чего следует множество неприятностей. Во-первых, значительная часть небольших рек принадлежит фермерам, по территории которых они протекают. В полицию тебя, скорее всего, не потащат, но право имеют. Сейчас дебатируется закон, по которому 20 метров вокруг каждой реки будет принадлежать правительству. Во-вторых, пейзажи, как я уже писал, довольно унылые. В-третьих, очень трудно найти место для стоянки, чтобы тебя не было видно отовсюду, а даже если и найдешь, разбивать палатку там ты не имеешь права – это можно делать только на специально отведенных местах. В-четвертых, по берегам рек пасутся коровы. Почему-то у меня не было желания купаться в этих реках. А тем более пить из них воду. Даже в жару.
В связи с мокрыми дорогами, я ездил босиком. В первый день друзья-велосипедисты удивлялись, как так можно. На утро второго дня обозвали мои ноги self-regenetratable Kiwi shoes. Вот так становятся Киви. Вообще, босиком киви ходят регулярно, даже в Окленде босой народ периодически попадается. Нельзя сказать, что нищие – в Роторуа босая публика из машины выходила…
Стояли в неком приюте рюкзачников в городке Оторахунга. Приюты рюкзачников здесь – весьма приличные заведения. Ты можешь либо поставить палатку на лужайке, платить 12$ за ночь, пользоваться общественным туалетом, душем и кухней. Либо жить в довольно тесной комнатке на пятерых, но с отдельным туалетом-душем. Городок Оторахунга – тысяч пять. Одна главная улица с разными лавками, есть супермаркет. По случаю Good Friday в пятницу работали только две лавки, в субботу – почти все. В витринах многих магазинов немного места отведено под информацию о некоторых страницах НЗ истории. Типа, мы гордимся, что мы Киви. В общем, дух НЗ годов этак до 60-х (когда все магазины закрывались в 6 часов, каждая семья имела дом и участок в 1/4 акра – обычно 60х150 м, вокруг было много фермеров, ездивших на лошадях, дети в школе каждый день получали полпинты молока и т.д.) передается очень неплохо. К вопросу о старом духе: один из друзей-велосипедистов утверждает, что помнит те времена, когда битого стекла на дорогах не было… Похоже НЗ стремительно меняется и не факт, что в лучшую строну. Бумц-бумц музыка в машинах преследовала меня даже в Оторахунге, хотя здесь это не такое частое явление, как в Окленде. В городке есть музей (работает только по воскресеньям – я в него не попал) и парк со всякими птицами и гаттерией (здесь ее называют Tautara). Туда я тоже не попал, так как узнал о нем слишком поздно. Кстати, там же я выяснил, что в НЗ ANZAC Day – это, скорее, день поминовения погибших… И памятники погибшим здесь какие-то более душевные, чем у нас.
Вопрос, как же все-таки местная молодежь развлекается, остается открытым. В городке несколько баров и ресторанов, в них сидят даже дети с родителями, но делать там абсолютно нечего, кроме как жрать, ибо лицам до 18 здесь спиртного не продают. Есть некий местный клуб, в котором тусуется довольно много народу, но вход – только для членов клуба либо их гостей. Поскольку членом клуба я не являлся, а караулить кого-то, чтобы напроситься в гости, меня ломало, внутрь я так и не проник. По всему городу развешаны плакаты, на которых изображен трактор и написано, что это не может быть тайной полицейской машиной, а все остальное – может. Типа, нефиг пить за рулем – поймаем. Для Большого Бена (который из Глостера) drunk driving – дикость. Говорит, что в Англии это считается асоциальным и никто так не делает. За пьянство за рулем здесь грозит штраф, лишение водительских прав, а за неоднократное – могут и посадить. Но это, похоже, не очень помогает. А сами улицы безлюдны – народ ходит от машины и обратно. Идешь по ним вечером и думаешь – хоть бы кто, блин, закурить попросил…
НЗ поезда меня прикалывают. В Оторахунге есть станция. Через нее проходит чуть ли не единственный на всю НЗ пассажирский поезд. Никакой информации на станции о нем нет. За информацией надо идти в городской информационный центр, который по выходным работает с 10 до 16. Чтобы поезд остановился, это нужно заказать заранее в том же центре. Ну и кто после этого будет на поездах ездить?
Судя по всему, Холденковские заявления о том, что в НЗ родители не имеют права отпускать в одиночку детей до 12 лет – гонки. В Оторахунге я видел вполне классическую Осоринскую компанию разновозрастных и разноцветных детишек, бредших по центральной улице, причем всем явно меньше 12. Да и друзья-велосипедисты говорят, что это гонки.
Под конец доехали до пещер Waitomo. Огромные карстовые пещеры, куча сталагтитов и сталагмитов… Пол плиткой выложен… Провезли нас на лодке по подземному ручью, причем весь потолок светится от glowwarm – такие черви, которые светятся голубым – я их в Роторуа видел. В общем, классно, вот только… Туристов сюда привозят на автобусе, ведут за ручку, пол им выложили, поручни… Вспоминаются как-то старицкие каменоломни… Пока дошли… Пока нашли… Пока влезли – все в дерьме извозились… А так – нечестно. Идиоты-туристы щелкают друг друга на фоне… Типа мы здесь были… А толку? Две милых дамы, увидев, что я что-то фотографирую, поинтересовались, не хочу ли я, чтобы они сфотографировали меня. Я отказался.
Муравьи в ноутбуке меня сегодня достали. Пока меня не было они, похоже, решили отложить в нем яйца. Пришлось просить у хозяйки пестицид. Вот они и бегают-корчатся. Пришла хозяйская кошка и начала об обрызганные места тереться.
К вопросу о законах: один из велосипедистов – Джон, который постоянно ездит без шлема, показал мне бумагу с печатью какого-то отделения полиции, в которой написано, что он имеет право ездить без шлема, поскольку у него клаустрофобия. Говорит, выбивал эту бумагу два года. Я так понял, что по приколу, потому что товарищ социально очень активный и вообще классный.
Вчера решил воспользоваться возможностью и сходить вечером на тусовку, где студенты нашей школы тусуются каждый четверг. Происходит это в некоем то ли баре, толи ночном клубе. Вход бесплатный, народу к вечеру толпа, то, что ты ничего не пьешь – никто не замечает. Совершенно неподходящее место для общения – музыка орет так, что даже если орать собеседнику в ухо, он ни хрена не поймет (особенно если не силен в английском). Народу на танцполе поначалу было немного, потом набились как сельди в бочке. Каждый общается в своем языковом кругу. Похоже, подобного рода вечеринки – один из немногих способов знакомства здесь. Не знаю, может есть еще какие-нибудь клубы потише… Можно, конечно, знакомиться на улице (если хватит наглости), но там, как правило, вежливо посылают, да и что делать после того, как познакомишься? Романтики прогулок непонятно с кем по ночному Окленду местная молодежь, я думаю, не поймет (хотя статистики у меня нет). Остается переться в бар или клуб. Да и улиц, на которых есть какие-то люди в Окленде раз-два и обчелся. Подвалить же к одинокой девушке с предложением познакомиться где-нибудь в Отахухе – она же деру даст… Есть еще всякие кофейни и кафешки, где потише, но там каждый за своим столиком сидит и не движется…
Вот и получается, что нету в Окленде нормальных способов знакомства молодых людей. Да и почти нигде, я так понимаю, нет. Похоже, это одна из причин немеряного количества истеричных партнерств и семей на крепкой невротической основе на Западе, да и у нас тоже. Узнать что-либо о партнере и прочувствовать его при первом знакомстве практически невозможно, а когда знакомство хоть немного состоялось, оно как чемодан без ручки: и нести тяжело, и бросить жалко. Всякие Л2Шовые (192-е) практики и экспедиции в этом отношении куда надежнее: попилишь так с кем-нибудь дров, поготовишь еду на костре в темноте, да и прочувствуешь, то или не то…
Перед тем, как забуриться в это заведение я пообщался с молодым парнем-самоанцем, который сидел перед заведением на лавочке. Парень выражал искреннее восхищение разнообразием культур (он употребил именно это слово) в данном конкретном месте, указав мне пальцем на десяток человек вокруг и перечислив их национальности. Повторений не было. Но про Россию он знает только KGB и что-то слышал про какого-то богатого нефтяного магната, который хочет контролировать правительство. Бедный Ходорковский, каких только собак на него не вешают.
В общем, сбежал я с этого мероприятия довольно быстро и некоторое время болтался по ночному Окленду. И перед этим мероприятием тоже болтался. В городе есть несколько живых улиц, полно мелких кафешек, забегаловок и баров. В большинстве забегаловок подают либо фаст-фуд, либо то же самое, что подают в обед – кебабы, пиццу и т.д. Закрываются они в основном в десять, хотя есть заведения, работающие до 3-4 ночи. В любые заведения зайти, в общем, приятно. Народу в большинстве заведений немного, ведут себя культурно. Очень ограниченное число требует дресс-кода. В большинстве мест, где подают спиртное, тебя могут вежливо попросить предъявить документ из которого следует, что тебе есть 18. С меня почему-то никто такого документа не требовал. Боялись, наверное… А так все очень культурно. Пьяных по улицам не шатается, иногда попадаются полисмены, которые не обращают на простых граждан никакого внимания, с глупостями не прикапываются и прописку предъявить не тербуют. Кстати, за время своего пребывания в Окленде полицейских я наблюдал первый раз, хотя полицейская станция была прямо рядом с моим прежним Homestay’ем. Говорят, полицейские тут даже оружия не носят. На каждом углу – такси. Некоторые здания подсвечены. Говорят, что на Queenstreet тусуются проститутки, но я ни одной не заметил (может быть потому, что не искал). Еще говорят, что по ночам ходить по сити опасно, но часов в 8 вечера по нему болтаются даже школьники, причем совершенно не агрессивные. Вообще, агрессивной публики как-то не видно. Может, рано было… Где-то после семи вечера набрел на городскую библиотеку. Она работала, в ней были посетители. Книги в открытом доступе, бери-читай. По количеству книг с Ленинкой, правда, не сравнить (не знаю, может у них книгохранилище есть, я там был недолго).
Погода стоит теплая и солнечная, ночью 18, днем 25. Очень иногда налетают тучки и из них накрапывает. Я так понял, что для середины осени это здесь нетипично – обычно, говорят, дождей много. После перехода на зимнее время режим стал очень неудобен. Здесь астрономический полдень примерно в 12, соответсвенно восход где-то в 6.30, заход около 17.30, а учится начинаем в 9.
После почти двух лед безудержного роста НЗ доллар за прошедшую неделю (где-то со среды до среды) таки с треском (цитата из Dominion Post) свалился. Ажно на 5.5% (где-то с 0.74 до 0.705 US$). Как писали по этому поводу в NZ Herald, на этой неделе это была самая невыгодная валюта в мире. Не знаю, правда, брали ли они в расчет турецкую лиру… Да и что вы хотели с дефицитом внешней торговли в 6.4% от ВВП, о чем газеты писали несколько последних недель. Предсказывают, что к концу года 1NZ$ будет стоить 0.6US$ (сейчас – 0.71). И опасаются, что в связи с этим возрастет процент по кредитам, который здесь и так немаленький. Полномасштабного кризиса, правда, не ожидают, хотя при таком огромном объеме потребительского кредита (например, доля незаемных средств у фермеров всего-то 54% от общего объема средств) рост ставок может системку-то и обрушить… Я, правда, не экономист, но… Более позднее добавление. НЗ доллар к моему отъезду утраченные позиции почти отыграл. Для справок: НЗ доллар находится в абсолютно свободном плавании, правительство прямо на его курс не влияет.
Похоже, массовая критика NCEA принесла плоды. Во вчерашней NZHerald на первой полосе (когда это статьи, посвященные образованию, выходили в России на первой полосе) написано, что правительство намерено систему менять. Как, правда, оно не знает. Одни говорят одно, другие – другое. Предлагают отказаться от системы оценок относительно стандарта, а оценивать студентов друг относительно друга, разбивая их на небольшие группы по 2-3% от общего числа. По-моему, при плохих заданиях это что-то вроде пересаживания мартышки, осла, козла и мишки. Кто-то и сказал про проблемы нормальных разбалловок (scaling) Но правительство, вроде как, такую радикальную идею озвучивает, но не поддерживает. Собираются создавать очередную комиссию. Ладно, уже хорошо, что обсуждают, несколько месяцев на обсуждение у них еще есть.
Приливы здесь обалденные – больше четырех метров. Когда вчера я делал фотографии прилива, бродил по залитой литорали а у меня из-под ног регулярно вылетали камбалы, величиной с ладонь и больше. Если бы они не дергались, я бы их и не заметил.
Сегодня общался с самыми разными людьми из околообразовательных сфер. Надеюсь со временем сделать специальное письмо по поводу образовательной системы в НЗ, поскольку разные люди воспринимают ее, разумеется, по-разному, и, разумеется, я воспринимаю их восприятие не совсем адекватно. Но кое-что интересное можно изложить уже сейчас. Например, что для преподавания английского взрослым иностранцам носителю языка достаточно пройти месячные интенсивные курсы. Что лишний раз подтверждает мой тезис, что обучение у носителя языка часто есть не что иное, как выбрасывание денег на ветер. Также узнал, что кампания по привлечению skilled migrants была всего лишь прикрытием для увеличения населения и многие из прибывших в страну в разгар ее выполнения, особенно из Азии, радостно сидят на Welfare, что вызывает некоторое раздражение остальных киви. Видимо, меньшинства, так как речи националистских лидеров с критикой системы Welfare не привели к увеличению их популярности. Русских здесь уважают, считают умными и очень трудолюбивыми (вот что значит, естественный отбор – доехать сюда могут только такие) и воспринимают как европейцев. А вовсе не как азиатов, которые не могут адаптироваться к местной культуре и даже язык выучить. Большое видится на расстоянии.
Кстати, в приватных беседах утверждают, что правительство (причем, якобы, социалистическое) с каждым годом пытается урезать расходы на лобразование и здравоохранение. И никто не знает, что делать с высшим образованием, которое здесь платное. Ибо студенческие ссуды висят камнем на шее местной молодежи.
Экономика судя по всему прошла пик роста и потихоньку ползет вниз. Рынок акций застабилизировался, доллар тоже (хотя ему предрекают медленное падение), процентные ставки грозятся расти. Деваться доллару, мне кажется, некуда, поскольку дефицит внешней торговли огромен, а число туристов и, особенно, студентов, из-за высокого обменного курса резко упало. Хотя безработица на историческом минимуме, дефицит некоторых профессий (поваров, пекарей) грозит резко ослабить туристическую индустрию, а дефицит ряда строительных специальностей лимитирует строительство в целом. Правда, средняя зарплата пекаря – около 16$/час. Вакансии заполнены лишь на 30%. А чего они хотят, интересно, при такой зарплате.
Говорят, что учителя теперь начали получать относительно приличную зарплату после серии забастовок. Сейчас их примеру, видимо, решили последовать водители автобусов. Во вторник здесь, по местным меркам, творилось черт-те что, так как водители бастовали. Требовали поднять зарплату до умопомрачительной суммы 16$/час. И вот что интересно. Проехать три км по разовому билету здесь стоит 1$. За час автобус проезжает около 12 км (едут они тут безумно медленно, потому что на каждой остановке водитель пассажиров обилечивает, войти можно только через переднюю дверь и т.п.). Т.е. 4$ с носа. Носов таких как минимум 10. Итого 40$. Не надо только после этого рассказывать, что здесь эффективный менеджмент.
Вообще, при чтении объявлений о вакансиях создается впечатление, что менеджмент в крупных компаниях здесь катастрофически неэффективный. Уж больно узкие менеждерские специальности требуются. Подозреваю, что это общая проблема всех больших компаний, не только местных. Законы Паркинсона + принцип Питера в действии.
Пожалуй, надо начинать коллекционировать кривожопистые улицы, как г-н Глазычев коллекционирует невозможные города. До моего приезда в Окленд только Южнопортовая улица (г. Москва) была достойна помещения в эту коллекцию. Когда я поменял homestay, я обнаружил еще одну достойную улицу, уже в Окленде. Это Hillsborough Road – длиннющая улица, петляющая между горушек на северном берегу Manuaku Harbour и связывающая хренову тучу мест минуя Сити. Она, конечно, чище и шире, чем Южнопортовая улица. Но если последняя петляет только в одной плоскости, то Hillsborough Road – во всех мыслимых. А вчера мне пришлось ехать на северную оконечность Окленда, и я нашел! Beach Road! Тянется вдоль (точнее сказать, рядом с) побережьем. Километров 10. Самый длинный прямой участок – около полукилометра, а чаще дальше пятого фонаря не видно. А сколько-нибудь заметных горизонтальных участков нет вообще. К тому же дорога, по преимуществу в один ряд. А там где их полтора или два, попадаются так называемые «островки безопасности» – почти не заметные выступы бордюрного камня, выдающиеся на проезжую часть где-то на метр. Едешь так, вечерком, под горку с ветерком, а тут прямо перед твоим колесом – «островок безопасности». И эти идиоты заставляют велосипедистов надевать шлемы!
Вчера в Окленде чувствовалось дыхание осени. Ветер гнал с юга серые облака и температура опустилась аж до 15 градусов. А сегодня опять солнышко. Я так понимаю, что осень по местным меркам засушливая – с Пасхи был только один дождливый день (как раз, когда я фотографировал прилив).
А велокурьеров-то на весь Окленд всего-то около 20. А глаза мозолят постоянно, особенно в Сити.
Сегодня по дороге заглянул в некий букинистический. Все пространство (в том числе полы) завалено штабелями книг, в основном старых. Найти там что-либо… Торгует там старушка, совершенно книжный типаж. Как она мне поведала, пока я озирался по сторонам, ей в этом году стукнет 90. Я так понял, что у них тут что-то типа семейного мероприятия, когда-то им заправляла она, потом – ее сын, а потом, когда ее сын умер – снова она. Берет только наличные, на компьютеры ругается и высказывается в том духе, что на хрен ей надо просаживать на него две штуки баксов. Я ее в чем-то понимаю. Хотя как она ориентируется в этих грудах книг, не очень понятно. Приглядел у нее томик Дарвина – Путешествие на корабле «Бигль», очень приятное издание, годов этак пятидесятых. Обещала отдать за 10$ (не было у меня в кармане наличных). Если завтра не передумает – куплю.
А еще я понял, что в НЗ гораздо выгоднее иметь свой бизнес, хотя бы и мелкий, чем быть наемным рабочим. И большая часть народу здесь именно в мелком бизнесе и работает. Открыть компанию тут как-то безумно просто, делается это по интернету. Правда, с налогами я пока не разобрался. И еще к вопросу о зарплатах. Памела сегодня сказала мне, что если я буду оставаться здесь и дальше и платить за homestay непосредственно ей, то это мне встанет заметно дешевле, чем я сейчас плачу через школу. Куда идут деньги? Правильно, на менеджеров – мироедов. Или на системы, призванные восполнить отсутствие мозгов у продавцов-идиотов. Ну помнит бабулька в букинистическом, где у нее какие книги, и не нужны ей никакие штрих-коды, ни программы управления складскими запасами. Купила-продала.
Бабулька в букинистическом отдала мне Дарвина за 8$. Была страшно горда тем, что помнит, какую книгу я вчера выбрал. Вообще, я не удивился бы, если бы покопавшись в ее коробках обнаружил бы прижизненное издание Шекспира с собственноручными правками. По крайней мере, том Марка Твена в превосходном состоянии с дарственной надписью (правда, не авторской) от 1909 года мне там попадался. За 5$.
Бабулька поинтересовалась у меня, откуда я – из Швеции или Дании. Как выяснилось, ее отец родился в Швеции. Я так понимаю, в позапрошлом веке.
Продолжая национальную тему, получил я сегодня лишнее подтверждение, что фюрер со своей дурацкой теорией облажался. Зацепился я на каком-то светофоре языком с другим велосипедистом (классический казацкий типаж – седые длинные прокуренные усы, обветренное лицо, нос картошкой и т.д.). Спросил он у меня, не из Германии ли я. Мужик, правда, похоже, не смог раскрутить барабан – он некоторое время перед этим ехал мне вслед, а на мне была футболка с русской таблицей Менделеева на спине.
Когда я общался с родителями местных одаренных школьников, один из родителей, сам родом из Ирландии, сказал, что больше всего его в киви бесит узость кругозора. Типа остров маленький. И получается парадокс: остров маленький, поэтому они много мотаются по свету. Значит, кругозор-то обязан быть широким. По крайней мере, у моей хозяйки, которая в жизни помоталась изрядно, он вполне на уровне.
Сегодня решил перед экзаменом прокатиться на велосипеде и заехал на One tree hill. Это самый высокий холм в Окленде, окруженный Корнуэльским парком (тем самым, частным, но в который есть публичный доступ и в котором пасутся коровы и овцы). Наверху – монумент, который основатель этого парка завещал воздвигнуть, поскольку считал, что он там будет уместным. На монументе – краткая история НЗ. 925 год – первое появление людей–предков маори, 1340 (в дате могу соврать) – усиленная колонизация (маори), 1840 – Waitangi treatment, даровавшее маори права граждан Британской империи. Говорят, тексты на маори и английском весьма различаются – трудности перевода. А подписаны оба. У подножия монумента – могила основателя парка (эх, забыл как зовут). Провожал закат. Окленд от монумента просматривается весь и его планировка становится понятной. Просматривается с холма и конкурентный символ Окленда – Sky Tower (которая казино). Памела на Sky Tower ругается и говорит, что в качестве ориентира предпочитает использовать One tree hill.
На прошлой неделе в НЗ случилось ЧП национального масштаба. Все газеты подробно писали о нем на первых полосах. Когда премьер-министр Хелен Кларк летела на самолете (шестиместном, винтовом) со своим пресс-секретарем и двумя полицейскими (один – в звании констебля, другой – сержанта), на высоте 3000 метров у самолета открылась дверь. Пилот аккуратно приземлился на запасном аэродроме и, пока он снижался, полицейские держали дверь. Теперь они ходят в национальных героях. Премьер-министр отделалась ушибом ноги. Того, что она перетрухала, она даже не думала скрывать. Все-таки в чем-то жизнь в НЗ легче, чем в России.
Вчера гулял по Waitakere Ranges. Заодно наконец-то искупался в пресной воде. Waitakere Ranges – массив влажных тропических лесов к западу от Окленда, где-то 20х30 км. Имеет, судя по всему, водоохранное значение, поскольку в нем расположены водохранилища, питающие Окленд. Кроме того, в нем множество троп для прогулок. Велосипед, правда, пришлось тащить по ним на горбу, так как подъездов общественным транспортом к этому массиву не предусмотрено, а выходить в исходную точку мне не хотелось. Тропы довольно крутые, вдвоем с велосипедом нам было тесно. На перекрестках – указатели, куда какая тропа ведет. Без троп тут было бы плутать ой как непросто – склоны довольно крутые. Масса самых разнообразных птиц, больше слышно, чем видно. При определенном терпении их можно и увидеть, но мне мешал велосипед. Еще есть замечательная достопримечательность – служебная (обслуживающая дамбу и водопровод) узкоколейная железная дорога. Половину пути она проходит в тоннелях, доступ куда публике запрещен (типа, если в тоннель поезд въедет, убегать от него будет весело – разумное, в общем, ограничение). Если все-таки войти и расставить руки в стороны, упрешься в противоположные стенки. вроде как, иногда по этой дороге даже экскурсии катают.
Явно видно, что по местным меркам сейчас засуха – русла ручьев и ложа водопадов явно шире, чем сами ручьи и водопады, а уровень воды в водохранах не самый высокий.
В начале недели нашел сразу два места, где за 6-8$ тебе выдают тарелку, на которую ты накладываешь еду по мере своей сноровки. С моей сноровкой влезает очень много. Так что была у меня неделя бесстыдного обжорства.
В среду посетил страшную контору под названием NZIS (New Zealand Immigration Service) чтобы выяснить, как продлевать визу. Отстоял в очереди аж 10 минут. Тетя, заглянув в мой паспорт, выдала форму, крестиками отметила, что надо заполнить и сказала, что оную форму вкупе с банковским подтверждением, что у меня есть 1000$ на каждый месяц проживания и 85$ наличными нужно прийти и бросить в некий ящик. За продлением являться не надо – его мне пришлют по почте. Как все просто.
В моем районе на улицах народ повываливал кучи мусора – старые кресла, телевизоры, какие-то доски – чего тут только нет. Наверное, собирать его будут массово в ближайшее время. По этим кучам периодически кто-то проходит, вытаскивая разные полезности. Может, его специально не сразу увозят?
Из газет: очередной скандал в местной полиции. В ноябре полицейские провели внутреннее исследование и на компьютерах 327 сотрудников (из них 40 – женщины) обнаружили в общей сложности около 5000 изображений с порнографией (именно с порнографией, а не обнаженной натурой). Полицейского комиссара, отдувавшегося за действие подчиненных, мне даже как-то жалко стало. Хотя, с другой стороны, это лучше, чем когда полиция может делать все, что ей придет в голову. Кстати, штат НЗ полиции – около 10000 человек. Я, правда, так и не понял, это только те, кто под присягой, или всего. Если добавить сюда 8600 служащих в армии (опять-таки, не знаю. это толь ко те, кто под присягой или всего) то получается, что киви не позволяют так называемым силовым структурам проедать бюджет и держат их в ежовых рукавицах. Что позитивно.
А водители автобусов грозят в мае недельной забастовкой.
А НЗ бакс после падения на пасху, кажется, выправился, и даже чуть-чуть подрос.
Чтобы подробно ознакомиться с НЗ сантехникой, предложил Памеле поменять прокладки у нее в душевом смесителе. Я уже, кажется, писал, что киви-сантехника отличается от хорошей следующими чертами.
Набор прокладок (четыре резинки + металлический крюк для подлезания в нужное место) стоил 17$ (а в другом месте такой же – 21$). Он, блин, запакован в пакетик, и если ты пакетик вскроешь и поймешь, что эти резинки тебе не подходят – фиг тебе деньги вернут. Поэтому крюк пришлось мастерить из подручных материалов. Хушейн приволок откуда-то подходящую по диаметру проволоку, которая не желала сгибаться. Тогда он мне популярно объяснил, что не сгибается она потому, что сталь высокоуглеродистая, а если ее погреть, что углерод выгорит и она согнется. Оказалось, что он изучал в свое время металлургию. То, что проволоку остужать надо медленно, я сам догадался. Прокалили. Охладили. Хушейн даже кастрюлю сверху поставил, чтобы циркуляцию воздуха замедлить. Согнулось! И такой человек зарабатывает на хлеб, снимаясь в массовках!
Только поменять прокладки это не помогло. Смеситель был так захреначен, что для того, чтобы подобраться к прокладкам, надо было толи выкручивать некую трубу, толи выламывать кафель. Жуть!
По случаю выходного опять мотался в Watakere Rangers, только в другую часть – Whatipu. Это место на берегу океана, у самой горловины Manuaku Harbour. Приливы 3 метра. Туда два течения несут песок и перед Whatipu сталкиваются. Волны там нагонные, все выбрасывают на берег. Кроме того, отмель тянется довольно далеко от берега. Купаться можно смело – к месту, где разбиваются большие волны, подойти невозможно – тебя выбрасывает к берегу. Эти же волны выбрасывают на берег песок. Темный, магнитный. В отлив этот песок сдувается ветром с моря, но недалеко – далеко мешают горы. В результате вдоль берега тянется широченная полоса, больше всего похожая на пустыню, а дальше огбрпазуются дюны черного песка, которые постепенно зарастают какой-то приспособленной для этого травкой.
В общем, место куда более приятное, чем расхваленная Piha. Последние 7 км дороги к Whatipu – гравий. До того – ужасно кривожопая трасса под названием Huja Road. Интересно, почему самые кривожопые улицы Окленда носят такие родные для русского уха названия – Бич Роад, Хуйя Роад… В некоторых местах трасса подходит к берегу так, что в прилив ее забрызгивает прибоем. Само местечко Whatipu – это кемпинг и парковка. От него народ разбредается по пляжу. Недалеко – публика ленивая. По крайней мере, пройдя по пляжу полтора часа в одну сторону и столько же – в другую, я встретил только одного человека (не считая непосредственных окрестностей Whatipu).
Здесь же на пляже, недалеко от берега – пресноводная лагуна. В ней плавают черные лебеди.
Заодно проникся в очередной раз своим фотоаппаратом. Когда я лазил по скале Paratutae в прилив, меня разок хорошо окатило волной, отраженной от стены, и малость залило фотоаппарат. Когда я его включил, он заявил “Card Error”. Вытащил я карту, а там – вода. Протер и решил просушить бумагой контакты внутри. А как внутрь бумагу засунуть? Правильно, обмотал ей карту и засунул. Только назад она вылезать не хотела. Пришлось сидя на скале, там, куда брызги не долетали, вытаскивать карту пассатижами, благо они у меня с собой были. Вытащил. Заодно обтер все стыки, куда вода затекла. Не работает. Походил часок, подержал камеру на ветру и солнышке – заработала, как ни в чем не бывало. Круто!
Сегодня тут ANZAC Day – праздник-выходной. По сути, день поминовения погибших воинов. Еще с пятницы на улице начали появляться люди с алыми маками в петлицах. Слушал по телевизору интервью с одним ветераном Второй Мировой – разительное отличие от наших. Говорит, что все, кто оттуда вернулся, старались забыть войну как можно скорее. И только уже под старость, когда их внуки начали раскручивать, стали о ней рассказывать.
Сегодня узнал свои результаты по IELTS. Listening 8, Reading 7, Writing 6, Speaking 7, общий счет 7. Смысл этих баллов следующий.
8 Very Good User . Has fully operational command of the language with only occasional unsystematic inaccuracies and inappropriacies. Misunderstandings may occur in unfamiliar situations. Handles complex detailed argumentation well.
7 Good User. Has operational command of the language, though with occasional inaccuracies, inappropriacies and misunderstandings in some situations. Generally handles complex language well and understands detailed reasoning.
6 Competent User. Has generally effective command of the language despite some inaccuracies, inappropriacies and misunderstandings. Can use and understand fairly complex language, particularly in familiar situations.
Максимально возможный результат – 9 (типа, в совершенстве). Максимум, что видели в той школе, где я учу английский – 8. Для иммиграции в большинство англоязычных стран нужно 6-6.5, для преподавания – 7-7.5. Так что формально можно считать себя чуваком средней крутости и кидать пальцы (кстати, в английском есть аналогичное выражение throw the fingers out).
Реально с Listening мне офигительно повезло. Чтобы получить 8, нужно в 40 вопросах сделать не больше трех ошибок. Три ответа я просто поставил наугад, а примерно в десятке сомневался. Что интересно, с чтением все было наоборот: я сомневался только в трех ответах. А напортачил, как выяснилось, минимум в 6. Где я облажался в письме я знаю. Если бы сдавал этот экзамен сегодня – на 7 бы натянул. А speaking оказался полностью предсказуемым.
Сегодня же съездил в велосипедный магазин поменять развалившийся багажник. Поменяли без малейшего звука. С момента покупки прошло 2 месяца. До того они мне также без звука меняли шланг от насоса и педаль (педаль, правда, на б.у., но это нормально – сам велосипед тоже был б.у.).
А вчера ходил по помойкам в поисках деталей для конструирования багажника на случай, если мне его не заменят. Тут грядет глобальный вывоз мусора, происходящий раз в два года (я про это уже писал) и около домов валяются огромные мусорные кучи. Самое ценное (типа радиодеталей) из них уже вытащено – здесь тоже есть умельцы. Детали нашел, но они не пригодились, так что сегодня отнес их на кучу около нашего дома.
Приближающаяся осень чувствуется еще и по запаху печного дыма – в некоторых домах печное отопление, топят углем, дровами или специальными пеллетами из опилок. Их производитель бьет себя пяткой в грудь и говорит, что если использовать его же печь, они сгорают без остатка и очень эффективно. Еще здесь бывает газовое и электрическое отопление. Наша англичанка говорит, что в июле-августе тут все задубеют.
Забыл написать, что на той неделе я ставил эксперимент по получению творога. Здесь такого добра не водится. Максимально близкое изделие – cottage cheese (3.5$/0.5 кг) – блевотина редкостная. Он чем-то напоминает наш сыр домашний, но в него добавлены эмульгаторы, придающие ему омерзительную консистенцию. Кроме того, здесь все молоко (даже то, что они называют «organic», т.е. натуральное) отдает какими-то цветами, что в сочетании с солью, добавленной в этот самый cottage cheese придает ему блевотный привкус. Короче, первая задача – сквасить молоко. Памела утверждает, что летом оно скисает само, если его оставить в тепле. Но сейчас не лето, поэтому я решил найти какой-нибудь продукт с живой культурой. Хрена. Во всех обычных магазинах все кисломолочные продукты имеют срок хранения месяц. Это значит, что культура там давно сдохла. Долго и мучительно искал т.н. Health shop, в которых, якобы, продают все самое натуральное. Даже говорят, кефир в них есть. Нашел. Кефира там нет. А все кисломолочные продукты имеют срок хранения не меньше 10 дней. Купил какой-то Greek yogurt, так как у него срок хранения был меньше всего. Выложил 6$ за пол кило. Штука вкусная, весьма напоминает югославскую поволоку. Добавил две чайных ложки на стакан молока. Ждал двое суток. На первые сутки – ничего. На вторые молоко протухло. Так что и там культура была неживая. Пошел в аптеку, спросил препарат с живыми молочнокислыми бактериями. Есть. 27$/40 пилюль. На фиг.
Опять мотался по Waitakere Rangers. Один из участков некоторое время был под фермами, но земля оказалась бедной, и в 1940 году его забросили. Сейчас он зарос девственным лесом. Сейчас по лесу проложены дорожки и развешаны таблички, как какое дерево называется. Одна из тропинок поросла невиданным количеством мухоморов. Почему-то никто их не собирает.
Там же имел дело с местными узколами, которые тут называются tramline. Ширина колеи – 610 мм. Стоя в тоннеле можно одновременно коснуться разными руками противоположных стен тоннеля. И из той же точки – потолка. Узколы проложили в 1905-1910 годах, когда строили водохранилища для снабжения Окленда водой. По узколам подвозили известняк. Тогда ширина колеи была 750 мм, но после того, как построили плотину и необходимость в глыбах известняка отпала, ее сузили до 610. Узколов было больше, но сохранилось только два – Nihotipu и Waitakere. Вдоль них тянутся водопроводные линии и узколы служат для обслуживания этих линий. А заодно по ним катают туристов. Когда сидишь в поезде нужно внимательно следить за коленями, чтобы не зацепиться за стены тоннеля.
Вообще, киви – молодцы. Абсолютно все, в том числе и функциональные вещи, превращают в туристический аттракцион. Например, за 85$ можно прогуляться по конструкциям Harbour Bridge. В Москве такие приключения бесплатны, но могут закончиться общением с родной милицией.
С одной из высших точек Waitakere Rangers замечательно просматривается Окленд.
Вяло идет золотая осень. Местные деревья вообще-то вечнозеленые, но в городе растет некоторое количество интродуцентов, которые раскрашивают его в яркие цвета. К сожалению, желтеют они очень не одновременно, поэтому настоящей золотой осени тут нет.
Сегодня на нашей улице праздник. Поблескивая маячками и утробно урча в него въехали чисто белые мусоровозки и поглотили все те горы хлама, которые местные жители вываливали на улицу за последние три недели.
А еще я попал под хорошенький ливень. На радость труженикам сельского хозяйства.
Студент Абдулла (Саудовская Аравия), который тоже живет у Памелы, наговорил со своей исторической родиной столько, что телефонная компания отрубила Памеле телефон. Как назло, именно в эти дни он мне был остро необходим. Вот тут-то я в полной мере прочувствовал плюсы новозеландской жизни. Ее соседи (не все, конечно, а те, с которыми она дружит), когда они были дома, охотно пускали меня и давали присасываться к их телефонной линии. Причем я обычно сидел у них в некой комнатке, совмещенной с кухней, и абсолютно никому не мешал, потому что дома тут большие и комнат много.
А еще вчера началось беспрецедентное событие – шестидневная забастовка водителей автобусов крупнейшей городской автобусной компании – Stagecoach. Публика, хотя и вынуждена крутиться как может, относится к забастовщикам сочувственно. В общем, те 16$/час, которые они требуют – не бог весть, какая большая по местным меркам сумма. Похоже, забастовка обещает перерасти в общегородскую стачку – судя по всему, значительная часть народа испугалась пробок и осталась дома. По крайней мере, и вчера и сегодня машин на улицах было даже меньше, чем обычно.
Лейла рассказала, что в НЗ существует система государственного страхования от несчастных случаев. Поэтому если ты попадаешь под машину, ты не можешь сцарапать деньги с водителя – твои расходы покроет эта система. Интересная идея. А еще она рассказала про какого-то залетного паука из Австралии с белой точкой на задней части тела, который кусается и заносит в ранку мерзких бактерий. Эти бактерии вызывают некроз кожи. Иногда проходит само, иногда помогают антибиотики, иногда приходится лечить, удаляя пораженные участки кожи хирургически.
А еще у меня, похоже, что-то начало наклевываться с работой. Когда я стал перестал предлагать себя на вакансии и стал предлагать разным конторам некие идеи. Так что я тут залипаю еще минимум на две недели.
Мотались с Памелой по Нортленду – северной части НЗ. Есть там такое место – Bay of Islands. Несколько курортных городков на сильно изрезанном берегу. Там есть очень милый нативный лес (судя по всему, нетронутый). Там я сделал открытие: оказывается, видовой состав тропического леса зависит от того, насколько влажно место, где он произрастает. В лощинах это, в основном, древовидные папоротники. А где повыше и посуше – дерево под названием Towai. В общем, разницу следовало ожидать, но приятно, что ее я заметил.
Bay of Islands знаменит тем, что там в 1840 году было положено начало подписанию знаменитого Treaty of Waitangi – договора между маорийскими вождями и британскими властями, даровавшего (на бумаге) маори все права граждан империи. Интересно, что он открыт для подписания до сих пор, и до сих пор не все племена его подписали. А подписать этот договор маори согласились, вроде как, потому, что в начале XIX века на Bay of Islands возникло что-то вроде пиратского города, обитатели которого маори изрядно достали (маори, я так понимаю, в долгу не оставались). История была долгая и драматичная, всю ее я не помню. Теперь на месте подписания этого договора – музей под открытым небом (вообще, музеев в НЗ пруд пруди, особенно краеведческих), в котором, среди прочего, есть meeting house – традиционное маорийское сооружение, служащее местом сбора семей и мирного решения всяких вопросов. Я так понял, что строительство этого конкретного дома – единственный в истории случай, когда объединились почти все племена маори. В таких домах вдоль стен стоят разные резные идолы. В этот дом каждое племя поставило своего идола. Наш экскурсовод – маори – порассказал о них кучу всего интересного. Например, что у всех мужских фигур язык высунут, а у женских – убран. Именно это, а не то, что вы подумали – основной признак, позволяющий различить мужские и женские фигуры. Еще на каждой фигуре есть символ племени. Например, на фигуре идола племени из Waikato вырезано нечто, весьма правдоподобно изображающее реку. Вообще, маорийское язычество – интересная штука. В чем-то со славянским перекликается. Кстати, еще экскурсовод сказал нам, что язык маори, на котором они говорят между собой (old maori) и язык, которому учат в школе (modern maori), сильно различаются. Ну не было в языке маори слова компьютер. И даже корней соответствующих не было. А с учетом того, что еще и половины звуков этого слова в языке маори нет…
Дорога на Bay of Islands лежит через Wangarei – административный центр Нортленда. Там есть замечательный Heritage center – несколько музеев, собранных на одном участке. Там я впервые увидел живую киви. Ходит такая тварь, размером с курицу, клювом в земле ковыряется. Крыльев нет, хвоста нет, как балансирует – непонятно. Поскольку тварь ночная, освещение в этом помещении очень и очень скудное. Сидит она в вольере одна. Говорят, что если подсадить другую, даже противоположного пола, то там такое начнется… Территориальное поведение у них сильно развито. Даже разнополым тварям нужно несколько недель, чтобы привыкнуть.
Еще в том же центре есть несколько клубов любителей старой техники и минриатюрная железная дорога (ширина колеи что-то около 10 см). Любители восстанавливают всякий хлам, от старых вагонов и газонокосилок до тракторов и радиостанций. Этой восстановленной техники там немеряно, жалко, экскурсии надо заранее заказывать. Находят же люди, чем заняться!
Еще прогулялись по мангровым зарослям, благо их в том районе очень много. В отлив в них раздаются чавкающие звуки -- это пузырьки воздуха прорываются сквозь грязь.
На обратном пути Памела очень захотела заложить крюк (всего-то сотня километров), чтобы посмотреть на гигантсоке (или –ую, уж не знаю, какого оно рода) каури, которую(-ого) последний раз видела в одиннадцатилетнем возрасте. В общем, дерево того стоит. 14 метров в обхвате, 53 метра высотой. Впечатляет. У этих деревьев очень нежный и близко лежащие корни, поэтому зрителям велено ходить исключительно по мосткам. Мы, правда, там были в сумерках. Лес находится на горном массиве, за который цепляются облака, поэтому там очень мокро.
В Окленд ехали в темноте. По очень извилистой горной дороге, которая ингода бывала зажата между здоровенными каури (правда, поменьше чем то, на которое мы смотрели). Тут-то я в полной мере осознал, насколько мала в НЗ плотность населения. С дороги просматривался огромный противоположный склон горного массива, на котором редко-редко, как светлячки, светились окна ферм. И навстречу нам за 70 км попалось машин пять.
Лишний раз подивился, как все мило и просто организовано в свирепой конторе NZIS. Долго мучался, как подтвердить, что у меня есть деньги. В итоге пошел в банкомат, запросил распечатать остаток по счету (карта Visa, вклад валютный, рублевый Mastercard он не распечатывает). Отдал девушке за NZISовской стойкой вместе с картой, она сама отксерила карту, скрепила ее с чеком, поставила какую-то печать. Мне осталось только запечатать это с application form в конверт, подписать конверт и бросить в дырку. После этого я мог смело идти менять билет даже не дожидаясь получения официальной бумаги – они говорят, что если я подал, то имею право. Представьте, у нас в России бы какой-нибудь индус продлевал бы визу…
Неделя прошла под знаменем борьбы с умолчаниями в торговле. Сначала мне понадобилось поменять 80USD. Нашел обменник с приличным курсом. Отдал. Получил NZ$. Что-то показалось мало. Смотрю, а на чеке проставлена комиссия – 6%. В жесткой форме потребовал деньги назад, ссылаясь, что у них нигде на вывесках ничего про комиссию не говорится. Мне предложили 3%. Я сказал, что сейчас пройду по Queenstreet и найду без комиссии. В итоге обменяли без комиссии.
Потом решил порадовать Лейлу – напечатать ей пару ее фотографий. Пошел в контору, которая позволяет распечатывать фотографии с электронных носителей. Написано – фотография от 60c. Вставил. Выбрал. Ну размер удвоенный, думаю, будет не больше 1.5$. Нигде, ни каких экранах, ни на заказном квитке сумма проставлена не была. Когда пошел платить, оказалось, что фотография стоит ажно 5$ (у нас в самой дорогой профессиональной конторе это обошлось бы не больше, чем в 1$). От неожиданности заплатил. А потом обнаружил, что один кадр у меня был квадратный (ну обрезал я его так, красивее получается), а дура-машина растянула мне его на стандартный лист 15х20. Пошел требовать назад деньги. Дядя-приемщик возвращать деньги отказался, сказав, что я сам выбирал, как печатать. Потребовал менеджера. Долго объяснял ей, чем недоволен. Блин, я, конечно, понимаю, что у меня Speaking всего лишь 7, но термин «aspect ratio» стандартный для всех, кто имеет хоть сколько-нибудь профессиональное дело с фотографией. В конце концов объяснил. Тетя, правда, поняла с четным числом ошибок, но это неважно. Деньги вернули и посоветовали обращаться в профессиональную контору. Уроды, блин: в России в любой непрофессиональной конторе тебя обязательно спросят, уместить, расположить или сделать полный кадр и еще покажут, что это значит.
Позже я узнал, что есть у них такой Fair Trade Act, по которому продавец не имеет права вводить покупателя в заблуждение. Я этого закона еще не читал, но в случае чего можно будет его упомянуть. А узнал я это из статьи в NZ Herald, где было подробно описано, как банки дурят вкладчиков. В некоторых банках, если ты кладешь деньги на пятилетний депозит, скажем, под 6%, тебе эти 6% выплачивают в конце срока, т.е. через 5 лет. Если же ты кладешь деньги на год, тебе те же проценты выплачивают через год. если ты присоединяешь их к вкладу и перекладываешь на следующий год, то сумма, которую ты получишь через год, разумеется, увеличивается. Некоторые банки делают это сами, выплачивая проценты через какие-то промежутки времени и присоединяя их к сумме вклада (процедура называется compounding), правда, в лучшем случае, раз в квартал (quarterly compounding). Ушлые журналисты посчитали, что при 10K$ депозите на 5 лет вкладчик недосчитывается 240$ по сравнению с quarterly compounding. Причем грешат подобными недомолвками весьма крупные банки. В России, подозреваю, тоже, но там это не так критично, потому что ни один идиот не кладет деньги на пять лет.
Памела сегодня поделилась впечатлениями от своего общения с министром иностранных дел Новой Зеландии. Оный министр (он же, я так понимаю, депутат, но не уверен в этом) живет в Окленде, куда прилетает из Веллингтона каждые выходные. У него есть специальный фургон (я его даже как-то видел), в котором он выезжает куда-нибудь в парк, где работает, а по ходу дела трендит со всеми желающими. Желающих немного – кому там этот министр на фиг нужен.
Выпустился из школы. Получил сертификат. В общем, слава богу, что выпустился. Единственный по-настоящему стоящий преподаватель – Лейла, но она мне сама сказала после выпуска, что она могла бы меня учить круче, но тогда остальные студенты в группе не выжили бы.
Один из Памелиных постояльцев – вьетнамец Юи – привел пять (!) своих одношкольниц (две из Японии, три с Тайваня), которые сделали очень неплохой ланч, а потом еще и посуду помыли. Я Юи завидовал белой завистью.
Посетил птичий заповедник на острове Tiritiri1605. Остров когда-то был занят фермерами, после чего его выкупили под заповедник. Толпы волонтеров засадили его тропическим лесом1555, но, поскольку на нем водились полинезийские крысы, которые выжирали весь подрост, нормального леса не получалось. Я так и не понял, почему эти крысы издохли, но после этого появился, наконец-то, нормальный подрост.
Птиц разных здесь куча. В том числе нелетающая птица Takahe – родственник pukeko. размером с индейку и такая же жирная. Их долго время считали исчезнувшими, а сейчас их в мире всего двести, из них 20 – на этом острове. Трех я видел, а двух даже сфотографировал. Говорят, тут еще водятся киви и гаттерии, но я ни тех, ни других не видел. Наша гидесса писала кипятком от диалога двух птичек kokako. Громко восхищалась и не дала мне толком эту перекличку записать.
Оказывается, птички pukeko залетели сюда, как полагают, тысяч десять лет назад. Их занесло ветром из Австралии через Тасманово море – в отличие от своих родственничков, они хорошо летают.
В общем, они тут превращают некоторые острова в заповедники нативной флоры и фауны – вытравливают всю левую живность и вперед.
Понесло меня в славный город Таурангу – некие шашни с некой конторой пытаюсь завести. К вопросу о ценообразовании: билет из аэропорта до Оклендского Сити (18 км), стоит 15$, из Окленда до Тауранги (200 км) – 37$. Горы Коромандела и равнины Waikato накрыло мрачными серыми тучами, из которых третий день которых льется ливень. Если вчера-позавчера он лился с перерывами, то, начиная с этой ночи – непрерывно.
В результате шашни с конторой ничем конкретным не закончились, а славный город Тауранга (второй по величине порт в НЗ, крупный и бурно развивающийся промышленный центр и место отдохновения пенсионеров от трудов праведных) исполнил обязанности деревни Гадюкино. За сутки на него пролилось 310 мм осадков (четверть месячной нормы). Некоторые поля превратились в пруды, несколько мостов смыло нафиг, государственная трасса №2 была закрыта, так как в некоторых местах она ушла под воду, на некоторых улицах лужи были по ось, в домах потекли крыши, кое-где оползнями дома снесло, кучу народа эвакуировали. Вроде бы, слава богу, обошлось без жертв. В специальном выпуске местной газеты утверждалось, что такого наводнения в Тауранге не было 95 лет. А в NZ Herald – так вообще за всю историю наблюдений.
Позднее добавление. Тауранга-то еще ничего, а вот городок Матата в 40 км к востоку действительно исполнил обязанности деревни Гадюкино. Судя по описаниям, там были оползни и сошел сель (причем такого слова не упоминалось, ибо, как я понеял, в английском аналога нет, но из описания это очевидно). Смыло или затопило около 100 домов. По счастью, никто не пострадал.
Сегодня, правда, дождь прекратился, и я ходил по городу. Смотреть почти нечего (разве что железнодорожный мост 1924 года постройки, бакланов и Mount Manganui), только полдня зря угробил.
Чтение местных газет навело меня на соображения. Здесь любой случай неестественной смерти (обычно – в автомобильной аварии) попадает на первую полосу. Что, наверное, правильно – надо же, чтобы люди знали, чем кончается лихачество и езда по пьяни. правда, чтобы события за рубежом попали на первую полосу, нужно, чтобы в них погибло человек 500. Именно после такой цифры погибших в Андижане NZ Herald опубликовало статью о событиях там. Когда погибло «всего» двести, ничего написано не было.
В общем, начало меня мотать по НЗ. Побывал я сперва в Тауранге (второй раз). Мужик, с которым я общался, все-таки оказался каким-то жучарой. По крайней мере, ни к чему конкретному мы после всех бла-бла-бла не пришли. Зато у него есть огромные парники, в которых он выращивает dragon fruit – плод кактуса. Здоровенные, с голову ребенка. Бывают красные и желтые. Красные на разрезе чуть ли не флуоресцируют. Довольно сладкие, но я как-то много съесть не смог. Вытаскивал он по ходу дела экскаватор из грязи, и вспомнилась мне Россия-матушка. Такая же грязь непролазная на дорогах, как у этого мужика, тоже металлолом вокруг рассыпан. Только мужики трезвые и выражения лиц у них осмысленные.
А дальше был перелет из Тауранги в Данедин. С пересадкой в Веллингтоне. Аэропорт в Тауранге масштабами и всем остальным напоминает какой-нибудь автовокзал. Вокруг – немеряное количество ангаров с частными самолетиками. Мой самолет – винтовой, 11 рядов кресел по 3 кресла в ряду (1 с одной стороны от прохода, 2 – с другой). Вид с высоты птичьего полета подтверждает впечатление о том, что новозеландская природа превращена в сельское хозяйство – сплошные поля-поля-поля, за редкими исключениями залесенных горных массивов.
За полтора часа между самолетами в Веллингтоне я успел доехать до центра, выяснить в информационном центре, как попасть обратно в аэропорт, пробежаться быстрой рысью вокруг информационного центра, вскочить в автобус и поехать обратно. На первый взгляд, Веллингтон разительно отличается от Окленда. С одной стороны, он гораздо более холмистый. Если Окленд (за исключением North Shore) можно считать почти равниной, посреди которой там и сям торчат вулканы, то Веллингтон лепится на склонах, обрамляющих корявейшую бухту. На единственном более или менее ровном месте находится аэропорт (20 минут до центра на автобусе). Улочки уже и кривее и город гораздо теснее – дома лепятся вплотную друг к другу, многие из них – двухэтажные. Сити тоже более тесное, чем в Окленде, но при этом здания ниже и как-то оно не так давит. В городе – поразительно – ходят троллейбусы. Причем много. Больше всего меня поразил тоннель на обратном пути. Ширина его такая, что автобус едва не цепляет стены с обеих сторон. Так понимаю, тоннель – специально для общественного транспорта.
Спешил я, можно сказать, напрасно. Сначала нам радостно объявили, что в двигателе какая-то небольшая проблема и механики ее вот-вот решат. Потом сказали, что механики ничего не решили и отправили нас на другой самолет. В общем, взлетели почти на час позже.
Данедин встретил холодом (около 6°С) и только что прошедшим ливнем. В отличие от других НЗ городов, аэропорт Данедина расположен далеко от города – это вам не Тауранга, где аэропорт чуть ли не в центре и даже не Окленд, Hоторуа и Веллингтон, где аэропорт находится в черте города. Мужик, к которому я стремился, повез меня в Роксборо. Лишний раз поразился, как кивосы гоняют по своим дорогам… Ночь, ливень, переходящий в снег (это после 15°С и солнца Веллингтона – а лету-то час с минутами), извилистая горная дорога – мужик чешет себе 120, сбрасывая скорость только на поворотах.
Роксборо – городишко (470 жителей) в Central Otago. По местным меркам – дыра, каких поискать, но с российскими дырами никакого сравнения. Дома, по крайней мере, не хуже чем в Окленде (или в Окленде не лучше, чем здесь). Стоит на берегу реки Clutha – самой длинной на Южном острове. Со всех сторон, кроме востока, прикрыт горами. Поэтому, как мне сказал мужик, здесь самый здоровый во всей НЗ климат. Я готов ему поверить. 300 мм осадков в год, летом – самое теплое место в НЗ (хотя почти крайний юг)… Правда, третий день, что я тут сижу, периодически налетают тучи, из которых сыплется мокрый снег. Народ на эту погоду страшно ругается и говорит, что для данных мест она нетипична. Мне она больше всего напоминает ноябрь в Крыму.
Занимается здесь народ в основном садоводством и фермерством. Все окрестные горы – голые, ибо представляют собой сплошные пастбища. Мужик меня по ним покатал. Со всех сторон носятся овцы – удирают от машины. Мужик говорит, что фермеры справляются с ними при помощи собак, которые специально натренированы собирать этих тупых тварей и гнать, куда надо. В садах деревья ломятся от яблок (поскольку листья уже облетели – ощущение полного сюра). Мужик говорит, что раньше эти яблоки экспортировали в США, но сейчас там усовершенствовали хранилища и они могут круглый год жрать местные яблоки. А для НЗ рынок сбыта накрылся. Вообще, с рынками сбыта для продуктов садоводства здесь по всей стране проблемы – внутренний рынок узок, а экспорт нерентабелен. Почему – не пойму. При этом в Роксборо в магазине кило яблок стоит полтора бакса. Проще с фермером договориться и набрать почти бесплатно.
Кстати, нынешнее правительство, как мне сказали, реально озабочено двумя вещами: стимулированием внутреннего спроса и экспорта. Под это дело даже серьезные средства выделяются.
Еще недалеко от города находится ГЭС. Вернее, ГЭС тут две, но одна очень большая, на реке Clutha, а другая – на каком-то горном водопаде.
Сам мужик владеет угольным разрезом в восьми км от Роксборо. Дела в разрезе – швах. Раньше он продавал в год 30 тыс. тонн угля, а теперь, когда в Данедине прикрыли цементный завод, потреблявший его уголь – всего-то 5. По 48$/т. Идет в печки. Это бурый уголь-то. Вот и считайте доход углепромышленника местного масштаба... Четырех человек недавно вынужден был уволить. Поэтому мужик бьет копытом и хочет хоть что-то со своим углем сделать. Я для него, можно сказать, соломинка.
Помимо угольного разреза мужик занимается всякими, как они называются, earthmoving. Земляными работами, короче. А чего зря технике-то пропадать… И кусок земли с коровами и оленями у него есть. Здесь, как я понял, вообще большинство предпринимателей свой бизнес, так сказать, диверсифицирует.
Бардак в мастерской и вокруг карьера у них, однако же, почти как у нас. Металлолома – немеряно. Детям (а у мужика ажно 11 внуков, которые живут по разным местам, но регулярно его навещают) раздолье. Зато в мастерской у мужика стоит собственноручно им восстановленный грузовик 1916 года выпуска. Даже ездит.
Мужик живет в 100 метрах от карьера. Передвигается, правда, исключительно на машине (так быстрее). Меня он поселил тоже рядом. В доме есть великая по НЗ меркам редкость – центральное отопление. Мужик его сделал для своих мастерских, своего дома и еще нескольких домов рядом. Котельная полностью автоматизирована – только раз в неделю они уголь туда подбрасывают. Дома, правда, кивосы все-таки строить не умеют. В рамах – один слой стекол, ни о каких сенях речи нет (ветер свистит прямо в замочную скважину). Так что отапливает товарищ улицу – благо, что уголь дармовой. Еще недостаток – близко к дороге. Но по дороге за ночь проезжает машин, наверное, пять.
Потихоньку проникаюсь жизнью новозеландской глубинки. Надо заметить, условия жизни тут не сильно отличаются от Окленда. В каждом доме – телефон и, для желающих, интернет. Стиральные и посудомоечные машины, электрические плиты. У всех есть машины, причем обычно не по одной (бывают, правда, редкостные развалюхи). Одним словом, на нашу деревню не похоже. Как в наших деревнях, даже если народ где-то работает, он все равно держит скотину. Золовка мужика, которая работает у него на разрезе, по ходу дела держит 38 бычков. Бычков тут сдают примерно за 800$ штука. Как говорит Кен, не пропадает ничего. Шкура – на кожу, кровь и кости – на удобрения.
Погода наконец-то встала типичная для здешних мест в это время – по ночам заморозки, днем ясно и прохладно (хотя все окрестные горы закрыты облаками).
Процесс не пошел, поэтому радостно и с песнями возвращаюсь обратно. Возвращались через Queenstown – местный фешенебельный курорт, хотя от Роксборо отличается меньше, чем Остоженка от Орехова-Борисова. Недвижимость раза в полтора дороже, чем в Окленде. Множество apartment blocks – небольших домиков на несколько квартир. Сюда стремятся всякие богатенькие персонажи. Я, в общем, их понимаю. Город находится на берегу озера, окруженного горами со снежными вершинами. По канатной дороге поднялись наверх. Вид оттуда захватывающий. Особенно с учетом того, что дело было в сумерках и снежные вершины были подсвечены зашедшим солнцем… И даже ресторан под боком не раздражал.
Пожалуй, Queenstown можно считать квинтэссенцией киви стиля завлечени я туристов. Приманки такие: bungy jump (когда клиента привязывают за ноги на резиновом жгуте и отправляют головой вниз с обрыва; длина жгута подобрана таким образом, что он едва не стукается башкой о землю, но все таки не стукается); jet boat (когда группа психов распугивает рыбу на лодке с водометным двигателем), параглайдинг и т.п. буйные развлечения. На проспектах, рекламирующих такое времяпрепровождение лица у участников обычно деби-и-и-и-льные…
С ночевкой вышла полная ж. Заплатил в бекпекерском приюте ажно 60$ за отдельную комнату и до двух часов ночи слушал музон из соседнего бара. Видимо, еще одна приманка для туристов. Уроды. Главное, что в это время весь персонал уже разбежался, причем из других хостелов тоже, так что даже не поменяешь место. С утра потребовал refund. Выцарапал 50% но все равно остался недоволен. Не могут они, понимаете ли, контролировать бар. Вообще, ни в коем случае не стоит выбирать хостелы на главных улицах.
Утки здесь жутко наглые. Расхаживают себе прямо по улицам и дорогу никому не уступают. Хотел однру сфотографировать, так она идет прямо на меня и еще крякает. Отхожу подальше, чтобы в кадр влезла – хренушки. Идет за мной.
Из Queenstown’a летел через Крайсчерч. Сначала летели над заснеженными горами, потом - над плоской как стол Кентреберийской долиной, превращенной, за исключением разливов рек, в сплошной аграрный ландшафт.
В Крайсчерче болтался целый день. В городе 400 тыс жителей, но площадь занимает огромную – круг где-то 20х20 км. Абсолютно плоский (только какие-то горушки на окраинах). Перепад высот не больше 15 метров. Было прохладно и сухо – не чета влажному Окленду. Город симпатичный и какой-то неспешный, ощущение, что весьма европейский. Хотя что-то трущобистое тоже имеется. Прямо в центре – множество парков и ботанический сад. Трамвай туристический ходит (восстановленные вагоны начала века). Платишь 12$ за дневной билет и можешь целый день входить-выходить. Дорого, блин.
Был в местном аквариуме с разными рыбами и раками. Там жепосмотрел на очередных киви. Парочка. Совсем рядом со стеклом ходили. Очень милые птички. Спросил служительницу, как насчет птенчиков. Говорит, фигушки – если их публике показывать, они страшно беспокоятся (это при том, что в их помещении темно, публику водят по одному-два человека и говорят исключительно шепотом). Интересно, киви мальчики и девочки от грохота музыки на улице перестанут размножаться или нет?
В Крайсчерче есть классный музей, и я в нем присосался к экскурсии, которую вел очень толковый и интересный дядюшка. Рассказал много чего интересного. Например, что чтобы добраться до НЗ маори пришлось приченить недюжинные мореходные способности, ибо господствующие ветры так просто этого сделать не позволяют. И как они были вынуждены перестраиваться под непривычный для них (по сравнению с Полинезией) климат. И что полинезийские острова очень молодые, своих растений-животных там не было и полинезийцы, когда их колонизировали, все притаскивали с собой. И что маори повыжгли нативные леса еще веке в 14-15.
Кстати, о влаге. Из 4 млн жителей НЗ 800 тыс страдают астмой. Потому что влажно и дома холодные. Холодная влажность в Окленде напрягала даже меня. В каком-то автобусе видел советы по защите от астмы. Дебильные – с их дурацкими домами ничего их не спасет.
Сижу в самолете. Милая женщина Памела подвезла меня до аэропорта и даже поводила по нему, поскольку бардак там изрядный. Хорошая тетка, если приеду еще в НЗ – буду останавливаться у нее. В аэропорту я, кажется, окончательно просек отличительную черту киви-стиля общения с клиентами. А именно: принципиально не говорить о некоторых тратах клиента и ставить клиента перед ними уже постфактум. Взвешиваю рюкзак. 35 кг (как раз в соответствии с положенным). Мужик говорит, что по нормам местного аэропорта одна сумка должна быть не тяжелее 32 кг. И бегали мы с Памелой как ежики по аэропорту в поисках тары, куда перепаковать эти лишние 3 кг. Нашли и даже бесплатно, но какого хрена об этом никто нигде заранее не предупредили. А еще мне радостно сообщили, что я (равно как и все отлетающие из Окленда) должен заплатить depature fee 25$. И, опять-таки, заранее ни одна зараза не предупредила. Какого хрена не включить это в стоимость билета – непонятно. Хорошо, у меня кредитка с собой была, а если кто-то вообще продулся до креста в местных казино и возвращается домой голый как сокол? У меня было желание не платить и посмотреть что получится, но Памела меня не поняла и отправила в кассу. На самом деле мог бы и не платить, потому что проверка заключалась в том, что перед паспортным контролем стояла девушка в дебильной униформе и писклявым голоском спрашивала, заплатили ли эту самую departure fee. Все отвечали, что заплатили, подтверждение показывала только половина народу.
Зато лишний раз порадовался за местную иммиграционную службу. В паспорте у меня стояла просроченная виза, поскольку продление было на отдельном листочке. На немой вопрос тети (полинезийской национальности) я сказал, что у меня есть продление. Она спросила, где. Я полез в сумку. Она сказала что-то типа «хрен с ней», «спасибо» (по-русски!) и пропустила меня.
Так что лечу и радуюсь на корейских стюардесс. Оченно симпатичные.
