Учителям НЗ я не завидую. В школах хренова туча бумажной работы (типа индивидуальных отчетов по каждому ученику, по программам и т.д.).  Прикасаться к школьникам учитель не имеет права вообще. Когда я одному из коллег, преподающих в частной школе для умных школьников, сказал, что я в России могу к своим школьникам прикасаться, на его лице отразилась сложная гамма чувств. Самое смешное, что телесные наказания при этом были запрещены только, кажется, в 1984 году. Кроме того, классы в НЗ школах – 30-35 человек, что, по моим представлениям, перебор.

Зарплата учителя (надо заметить, относительно приличная – 40-55 К$, зависит исключительно от стажа, а не от качества. Реально учитель работает с 8 утра до 4-5 вечера, иногда дольше, 5 дней в неделю. Уроки обычно длятся с 9 утра до 5 вечера, потом – всякие проверки тетрадей и бумажная работа.

Чтобы получить право на сомнительное удовольствие работать здесь учителем, нужно регистрироваться. Регистрация, как нетрудно догадаться, заключается в заполнении хреновой тучи бумаг. Если ты получил образование в НЗ (обычно здесь учатся 4 года на бакалавра какой-нибудь науки, а потом еще 2 – на bachelor of education, то регистрируют тебя довольно легко. Если за бугром в англоязычной стране – труднее. Если не в англоязычной – изволь сдать IELTS не менее, чем на четыре семерки. При этом если у тебя нету формального педагогического образования, то с регистрацией будут большие проблемы. Ну их на фиг, короче.

В школах сложная иерархия (а чего вы хотите, когда они такие здоровенные). Есть всякого рода кафедры, обеспечивающие бумагооборот по методическим вопросам. Есть dean’ы, которые отвечают за всякого рода воспитательно-поведенческую часть. Один dean с помощником отвечает примерно за 500 учеников и работает пугалом – к нему отправляют сильно проштрафившихся школьников и он их стращает.

Отношения между учителями и учениками, я так понимаю, далеки от душевных. В большинстве школ ученики не больно то жаждут ученики и пользуются любым предлогом, чтобы напакостить учителям. Пакости заключаются в жалобах – дай только предлог. Как сказал мне один школьный dean, а учителя вынуждены передвигаться по стенке, чтобы на них, не дай бог, не налетел какой-нибудь школьник. Ибо если школьник налетает на учителя, то виноват учитель. Еще он же мне сказал, что если бы я работал в его школе, то дети наверняка жаловались бы, что не понимают мой акцент не потому, что он непонятный, а потому, что им нужна отмаза. Тот же dean говорит, что когда он кого-то стращает, он предпочитает это делать в присутствии помощника или, хотя бы, при открытой двери. Особенно если стращает девушек. Боится обвинений в домогательствах.

На нерадивых учеников существуют меры воздействия. Страшное наказание – оставить школьника после уроков заниматься общественно-полезной работой. В России кажется, давно поняли бесперспективность этого мероприятия. Если школьник буянит на уроке, ему выдается бумага, с которой он идет в специальную комнату по чье-то там наблюдение. Учитель после урока обязан проконтролировать, дошел ли нерадивый ученик до этой комнаты. Еще нерадивого ученика можно отправить к dean’у и тот будет его стращать. Совсем нерадивого ученика можно из школы выгнать, но только в другую школу. Поэтому соседние школы договариваются и обмениваются всякими моральными уродами. Такой вот бартер.

Технико-методически школой управляет директор. При этом у каждой школы есть попечительский совет, контролирующий расходование средств. Школы в расходовании средств независимы, хотя, как я понял, менять зарплату учителям (если речь идет о государственной школе) они не могут. Каждая школа имеет свое финансирование (чем определяется его размер – я так и не понял) и сама решает, как эти деньги тратить. Никаких централизованных закупок нет. В последние годы финансирование сокращается, поэтому учителя вынуждены брать на себя всякую техническую работу.

Несмотря на наличие попечительского совета, сковырнуть здесь директора так же сложно, как и в России. Тут в NZ Helald отслеживается эпопея, как новая директриса развалила хорошую школу и как оную директрису пытаются сковрынуть. Причем то, что школа была хорошей, следует как из газет, так и из отзывов людей, с которыми я общался. Пока что безуспешно. Пришла комиссия с проверкой, написала здоровенную телегу по поводу выявленных недостатков, повелела устранить и обещала, что придет еще.

Раз в три года в школу приходит министерская комиссия, которая ее проверяет – лезет в бумаги, сидит на уроках, опрашивает школьников… По результатам пишутся бумаги. Этих комиссий тут обычно боятся и родители, у которых есть возможность, часто даже устраивают детей в те школы, где в ближайшее время будет комиссия. Хотя оргвыводов, по-моему, эти комиссии не делают.

Идею необходимости отдельной работы с одаренными детьми здесь толкают в основном родители. Правда, на учителей они особо не давят и на властей тоже (я так понимаю, не могут, хотя это странно, потому что в НЗ нет проблемы пнуть власть на самом разном уровне). Работа с одаренными детьми в школах находится в зачаточном состоянии. Во многих школах есть специальные лица, ответственные за такую работу. Иногда их хватает на то, чтобы сделать accelerated classes (в очень ограниченном числе школ). Иногда – чтобы сделать какую-нибудь дополнительную программу. Недель этак на десять, часа по три в неделю.

По качеству государственные школы, разумеется, различаются. Исторически сложилось так, что большинство хороших школ, по крайней мере в Окленде – single sex, то есть однополые. Хороших coeducational schools почти нет. Заподло в том, что выбора у родителей, по сути, нет, потому что в НЗ существует зонная система школ и ребенок обязан ходить в ту школу, которая обслуживает территорию, где он проживает. Обычно одну территорию обслуживает одна школа. Доходит до того, что родители переезжают, чтобы жить в зоне хорошей школы, а риэлторы в объявлениях о продаже указывают принадлежность дома к зоне хорошей школы.

Увы, в большинстве государственных школ качество невысокое. Господствует установка «учить всех», и в результате учителя вынуждены подстраиваться под самых козлов. Многих эт о вполне устраивает. Как говорил один из учителей (очень толковый и интересный мужик, надо заметить), «Если у учителя есть хорошая команда по регби, никого не волнует, как он учит». Вообще, всякого рода школьны спорт здесь, по моим ощущениям, гипертрофирован, хотя, может быть, для школьников невысокого уровня это единственный способ убрать их с улиц.

Из альтернативных школ в Окленде имеются две Вальдофские школы (только одна из них доводит до поступления в институты-университеты), две школы Монтессори (только для младших), пара частных школ для тех, кто хочет учиться (10 тыс. в год). Еще хорошее образование дают церковные (в основном, католические) школы, но там оно, понятное дело, сопряжено с религиозной промывкой мозгов и католической дисциплиной. При этом государство частично финансирует церковные школы (поэтому родители за обучение в них платят немного), но ни фига не финансирует частные. Многие школьники в результате сидят на домашнем обучении.

Отдельная песня – NCEA (New Zealand Certificate of Educational Achievements) государственная система тестов, причем не только по школьным предметам, но и по всякого рода профессиональному образованию. Сертификаты бывают четырех уровней (первый – самый низкий и предполагает владение самыми основами предмета). Из них до третьего уровня можно дойти в школе, а четвыертый уровень требует специального профессионального образования. Четвертый уровень NCEA, однако, еще не высшее образование. Если работа хоть как-то связана с данным предметом, то работодатели требуют уровень NCEA не ниже 3.

Для получения оного NCEA нужно, разумеется, сдавать экзамены. По химии они делятся на практические и теоретические. Теоретические грешат некорректностями, прямо как наши. Задания рассчитаны на то, чтобы удовлетворить тупых школьников, чтобы они не чувствовали себя совсем тупыми. Чтобы получить меньше 50%, нужно быть идиотом. Правда, чтобы получить 80%, нужно пахать.

Система не отлажена, учителя очень плохо представляют, чему с этой системой учить а работодатели – что им с этими результатами делать. При этом подготовка к NCEA занимает, по сути, все время, что резко сузило поле для учительского маневра. В этом году публика плакалась, что толковые школьники сдали экзамены гораздо хуже, чем бестолковые, но серьезного анализа причин я не нашел. Вообще, нашему говноминистерству образования было бы очень полезно изучить НЗ опыт – глядишь, не наступали бы на те грабли, на колторых плотно потоптались кивосы.

Системой недовольны все, но обе главные конкурирующие партии – что лейбористы, что националисты – эту систему поддерживают, так что выбора тут у публики особенно нет.

Большинство частных школ на NCEA забивает и пользуется другими системами выходных испытаний, например, кембриджской, которая признается во многих англоязычных странах. Благо хоть этот выбор министерство образования оставляет.

Высшее образование платное. Кивосу (если только он не учится на какую-нибудь суперпрестижную специальность типа дантиста) годовой курс встает в 7-20К$. Студент может брать ссуды в банке (где-то под 7% годовых). Национальное бедствие – студенты не могут их отработать. Кто потолковее, уматывает за рубеж и отрабатывает там (потом, разумеется, не возвращается, потому что за рубежом они более востребованы и уровень жизни у них повыше). Кто не умтоал, так и живет с ярмом студенческих ссуд на шее. Миграция квалифицированных киви из НЗ – национальная проблема. Тоже, кстати, флажок для нашего говноминистерства – если оно таки введет платное высшее образование, тут-то оставшаяся публика за рубеж и ломанется. Либо учится (там все-таки качество выше), либо ссуды отрабатывать.

Высшее образование здесь, в основном, сугубо утилитарное. На мировом уровне, я так понимаю, работают Massy University (базируется в Пальмерстон-Норте) в области животноводства и Waikato university (

Иностранцы могут учиться в местных университетах, но это им встанет раза в три дороже, чем местным. Здесь в основном учатся азиатские студенты на всякого рода бизнес-специальностях. Полагаю пот ому, что из всех англоязычнх бизнес-курсов местные – самые дешевые.